"Вечерний Барнаул": Школьные изгои: исследуем проблему

- Я специально взяла с собой из дома простынь, закрылась в школьном туалете, порвала ее на полосы, - опуская глаза, вспоминает девушка. – Не представляю, как это делают в тюрьмах, но мне повеситься не удалось. Спасли. Сейчас иногда встречаю своих одноклассников на улице, здороваюсь, они глаза отводят, а мне плохо становится. Как будто это не они, а я перед ними виновата…

Прессинг

Вероника очень хорошо училась, когда жила в Бийске, но родители переехали в Барнаул, и в новой школе у девушки начались проблемы.

Новые одноклассники выбрали девочку объектом для травли. Сначала она была новенькой, а в этом коллективе было принято проверять всех новичков, подвергая их прессингу. Начались насмешки. Кто-то обозвал Веронику, и она расплакалась. Это усилило негатив со стороны коллектива.

- В конце первой же четверти моя мама узнала, что у меня с трудом выходят тройки по физкультуре и математике, – вспоминает Вероника. – Дома был скандал, ей сообщили, что я пропускаю занятия. С почти отличницы я скатилась до троечницы.

Мама Вероники потребовала, чтобы дочь немедленно все выучила и все исправила. Девочка тут же подтянула успеваемость, и все, казалось бы, наладилось.

Но однажды матери Вероники позвонила классная руководительница девушки. Она сообщила, что Вероника не посещает занятия, а вместо этого ходит на факультатив с другим классом, где подтягивает хвосты.

Только тогда, почти год спустя, мама Вероники спросила у дочери, в чем дело.

- Я стояла у своей парты, раскладывала учебники и тетради, и сзади меня пнул одноклассник, – вспоминает Вероника. – Я схватила первое, что попалось под руку, его учебник, и бросила в него. Он пожаловался нашей классной, что я испортила книгу. Она возмутилась, что я, новенькая, так себя веду, и потребовала заклеить учебник. Я отказалась, разревелась и ушла с урока. Потом старалась вообще реже появляться на ее занятиях. Надо мной всегда подшучивали. Другие учителя запрещали это делать, а она либо молчала, либо посмеивалась вместе со всеми.

На физкультуре одноклассники Вероники норовили ее толкнуть и сбить с ног, она выходила из спортзала в грязной, пыльной одежде, с растрепанными волосами. Ей набивали шапку снегом, спускали в унитаз тетради, прятали верхнюю одежду зимой, заталкивали в мужской туалет. Ну, и классика жанра – прикрепляли на спину надпись "Пни меня", а потом радостно пинали. И парни, и девушки. Сначала Вероника пыталась отбиваться, а после обращения к школьному психологу перестала реагировать, позволяя над собой измываться. Ведь психолог сказала: "Не обращай внимания".

Спасли и высмеяли

Мать девочки, узнав о происходящем, пришла в школу и потребовала от десятиклассников оставить ее дочь в покое. В итоге девочку перестали изводить физически. Вместо этого она получила обидные прозвища Тварь и Гоблин, ее объявили заразной. Если Вероника задевала чью-то парту, ребята с "ужасом" говорили, что надо теперь все вещи продезинфицировать спиртом. Девушка проходила мимо, и ребята начинали чесаться якобы от изобилия вшей или блох.

- Я старалась опаздывать на уроки, а на переменах уходила в библиотеку, чтобы не сталкиваться с одноклассниками, - рассказывает Вероника. - Но они зачем-то приходили туда, начинали показывать пальцем, кричать, дразнить меня, стараться вывести из себя, и им это удавалось.

Мама Вероники была в курсе происходящего, но считала, что это пройдет. Ей казалось, что дочь преувеличивает свои страдания, а раз она сыта и одета, то на самом деле у нее все в порядке. Не повезло с одноклассниками – в вузе или на работе все будет иначе. В другую школу она не хотела переводить дочь, было бы далеко ходить. А Вероника боялась даже попросить об этом, помня, к чему привели ее жалобы на одноклассников в прошлый раз.

- Одновременно со мной в параллельный класс прибыли еще двое, мальчик и девочка, - вспоминает Вероника. – Там их приняли так же, как меня. Парень смог завоевать расположение одноклассников, а девчонка скатилась до уровня растения. Она перестала воспринимать информацию, до сих пор общается только с родителями, хотя я слышала, что до этого тоже училась хорошо. Ее просто сломили.

Когда у нее была попытка суицида в школьном туалете, ее спасли одноклассницы, которые потом же и высмеяли. Девушка помнит, как после этого случая она вообще не говорила в школе несколько недель.

Когда Вероника окончила школу, не смогла учиться в университете, хоть и поступила туда без проблем. Друзей у нее не появилось, ведь научиться дружить и общаться ей было негде.

Уже повзрослевшая, она решила обратиться к врачу. Ей поставили кучу диагнозов, в числе которых "нервное истощение", "органическое расстройство". Дважды девушке пришлось пройти лечение в Алтайской краевой психиатрической больнице, прежде чем ее перестало трясти от любой шутки и она перестала чувствовать себя неуютно в компании сверстников.

Что же делать?

- Я работаю много лет, во многих вещах компетентен, но вопрос о детях-изгоях до сих пор ставит меня в тупик, - признается директор гимназии № 80 Александр МИРОНОВ. – Я видел множество душещипательных историй по телевидению, но нигде не предложено путей решения. Проблема действительно актуальна для школ.

Директор предлагает родителям прежде всего признать, что у их ребенка есть проблема общения со сверстниками. Ведь в такие ситуации попадают прежде всего дети, не адаптированные к социуму. Помочь им невозможно, не зная источника проблемы - в семье она началась, с улицы или от педагогов. Профессионализм последних Александр Алексеевич предлагает ставить во главу угла.

- Проблему всегда легче предупредить, чем решить, - справедливо рассуждает он. – Любые попытки как-то обидеть отличающегося от остального коллектива ребенка должны пресекаться на корню. Педагог должен выяснять мотивы тех или иных поступков.

Действительно, ведь в случае с учебником классная руководительница даже не спросила у Вероники, почему она так поступила. Что касается мамы девочки, она поинтересовалась бедами дочери лишь почти год спустя.

- Родителям нельзя говорить "до свадьбы заживет" ребенку, у которого беда, - говорит психолог центра "1+1" Елена АФАНАСЬЕВА. – Мама должна была поговорить с дочерью, показать, как ей больно осознавать, что у нее такая проблема. Кроме того, не следовало девушку заставлять ходить в школу, ее нужно было показать квалифицированному специалисту, к которому, кстати, я бы рекомендовала в таких ситуациях обращаться и самим родителям. И уже подготовленного подростка, прошедшего курс реабилитации, нужно перевести в другую школу.

По словам Елены Петровны, изгоями чаще всего становятся дети авторитарных родителей либо родителей, которые также слабо адаптированы в обществе. Иногда эти два свойства сочетаются. Если ребенку не позволяют выражать какие-то эмоции, постоянно одергивают, запрещают говорить, а то и думать плохо, подавляют здоровую агрессию и эгоизм (речь о здоровом эгоизме, разумеется), ребенок становится тихим, робким, безынициативным. Он уже выглядит забитым, поэтому у агрессоров в детском либо подростковом коллективе срабатывает инстинкт: "Ату!"

Что касается педагогов, то им бы не помешало также вмешаться в ситуацию.

- Сейчас я поняла свою ошибку, - говорит Вероника. – Нельзя оставаться безучастным к собственной жизни. Я должна была настоять, чтобы со мной нормально работал школьный психолог. Необходимо было объяснить маме, как мне важно сменить школу, найти нормального специалиста. Говорят, жизнь все расставляет по своим местам. Это неправда. Кроме вас никто ничего не расставит.