"Музыкальный четверг на amic.ru": забытые легенды. О первом фестивале "Евровидение"

На ИА "Амител" вновь пришло время авторской рубрики "Музыкальный четверг на amic.ru". Правда теперь ведет ее не sezamhome, - наш постоянный читатель, а новый сотрудник ИА "Амител" - журналист Евгений Берсенев. В течение последних месяцев в данной рубрике он  информирует читателей  ИА "Амител" о забытых легендах.

Сегодняшний рассказ – о первом фестивале "Евровидение".

Неумолимо надвигается очередной музыкально-политический финал конкурса "Евровидение". Некоторым из нас до сих пор неясна природа феномена этого невзрачного в музыкальном плане шоу, не до конца ясна природа его интриг и скандалов. И это объяснимо, поскольку в свое время "Евровидение" задумывалось не совсем как смотр певческих талантов. Обильными рассуждениями культурологов это объяснить невозможно. Без обращения к прошлому здесь не обойтись. Поэтому мы решили дать возможность нашим читателям попробовать понять все самим. И посвятить некоторые из наших "Музыкальных четвергов" истории этого конкурса. И начать, как водится, с самого начала…

Евровидение №1. Полный нейтралитет

То, что первая точка сборки "Евровидения" в 1956 году случилась в Швейцарии — вполне закономерно. Еще не затянулись швы и залатались прорехи, вызванные Второй мировой. Еще втихаря костерили друг друга боссы Старого света. Еще не выветрились из пивных "ароматы" посиделок зигующих молодчиков. Чтобы не усиливать поток претензий и закулисных обид насчет прошедших пожаров и стрельб, было решено устроить спевку в нейтральной Швейцарии.

Смотр состоялся в италоговорящем городе Лугано — с намеком, видать. Мол, нейтралитет нейтралитетом, но идеи отца-основателя fascio не вытравлены.

Как бы то ни было, но дать старт конкурсу решились семь стран. Австрия, Великобритания и Дания слишком поздно провели национальные отборочные конкурсы, и пропели мимо кассы. И в десятку устроители не уложились — осталась семерка. Причем далеко не во всем великолепная.

Каждая из стран могла представить по две песни, которые могли пропеть как в одно горло, так и в два. "Никаких ансамблей, только соло!" - решили отцы-основатели.

Руководить жюри поручили швейцарскому композитору Рольфу Либерману, стяжавшему известность оперой "Оправдание Медеи" - неоднозначному, но местами обворожительному творению. Всего же у каждой страны было по два жюри, члены которой оценивали каждый песенный продукт по десятибалльной шкале.

Головокружительная честь положить начало многолетнему шоу не столько мелодий, сколько околомузыкальному кордебалету интриг, политики и скандалов выпало голландской "птице" Йети Парл (Jetty Paerl). И песня ее так и называлась "Голландские птицы" (De vogels van Holland).

Парл спела ничем не приметную песенку и вспорхнула на газетные страницы, как первый номер. Просто так, по воле жребия. Впрочем, у нее имелись свои заслуги в годы минувшей мировой войны — она много выступала на радиостанции правительства Голландии в изгнании, разместившемся в Лондоне.

После Парл настал черед вокального ответа другой, так сказать, стороны. И его дала дама арийской внешности Лиз Ассиа (Lys Assia), представлявшая Швейцарию. Пела она, как нетрудно догадаться, на "дойче". Песня "Старая карусель" (Das alte Karussell)  вполне могла звучать по хриплому репродуктору лет за двенадцать до первого "Евровидения" в полуразрушенном парке, в котором детские карусели эксплуатировали в своем надрывном веселье полупьяные эсэсовцы.

Язык Гете и Шиллера разбавил бельгиец Фуд Леклерк (Fud Leclerc), который к тому же внес толику издевательства в благочестивое вокальное шоу исполнив песню "Господа Утопленники из Сены" ( Messieurs les noyes de la Seine).

Песенка для моющих посуду домохозяек о том, что без любви жить тяжко, и от тоски можно сигануть в бескрайнюю Сену. Вроде все просто, хотя и не без намека, учитывая раздор и взаимные обиды в послевоенных Бельгии и Франции. 

Изменил настроение зрителей, конечно же, посланец ФРГ Вальтер Андреас Шварц (Walter Andreas Schwarz). Его незатейливая песенка "В ожидании счастья" (Im Wartesaal zum großen Glück) усмирила возникшее было в зале эстетическое напряжение. Тем более, что Шварц был вроде бы правильным немцем, но в то же время не совсем. С левизной во взглядах, со склонностью к реальным переживаниям в душе. Эти качества проявлялись, правда, не столько в песнях, сколько в других его занятиях. В 1967 он поставил радиоспектакль "Анна Каренина", а в 1983 году у него вышел роман про Карла Маркса. Все это вышло ему на первом "Евровидении" боком, но об этом в самом конце.

Следует добавить, что видеозапись первого "Евровидения" не сохранилась. Уцелела только радиозапись и повторное выступление победительницы, завершавшее конкурс. Но о нем позже. Как писала не так давно итальянская музыкальная пресса, именно представительницу их страны Франку Раймонди (Franca Raimondi) с песней "Откройте окна" (Aprite le finestre) стоило не только послушать, но и увидеть.

Другая итальянская участница – Тонина Торрьелли (Tonina Torrielli), исполнившая песню "Люби меня, если хочешь" (Amami se vuoi), спустя годы, выступая на итальянском поп-фестивале в Сан-Ремо, специально исполнила свой давний хит, с которым вышла на сцену в Лугано.

Весьма колоритной фигурой была вышедшая на сцену шестой Мишель Арно (Michèle Arnaud), представлявшая Люксембург с песней "Не верь" (Ne crois pas). Не стоило верить обманчивой легковесности ее облика. Эта дама, обучавшаяся в Институте политических исследований в Париже на философском факультете, на деле доказывала, что настоящая женская распутность, даже если она выражается на сцене, всегда исходит от интеллекта. Ее не привлекали лавры ни Гипатии, ни Индиры Ганди. Она ушла с университетской кафедры в легкомысленное кабаре. И намного позже, в 80-е годы она получила Орден почетного легиона и Орден искусств и литературы.

Победить с такой биографией она, конечно, не могла.

Нельзя сказать, что на первом "Евровидении" была оставлена без внимания рок-н-ролльная волна, уже прокатившаяся на тот момент по миру. Австрийский певец Фредди Куинн (Freddy Quinn), представлявший ФРГ, пытался песней "Это происходит каждую ночь" (So Geht Das Jede Nacht) "зажечь" на сцене и зал, и себя, но публика оценила его страсть исключительно вежливым похлопыванием, и пыл ушел в гудок, так сказать.

А вот "мисс поющий нейтралитет", как издевательски писала желтая пресса менее удачливых на конкурсе стран, Лиз Ассиа (Lys Assia), могла. Во второй свой выход эта защитница швейцарского флага исполнила песню "Припев" (Rafrain). Вот так просто и называлась. Без изысков. Но именно эта самая что ни на есть непритязательная вещица принесла исполнительнице победу и дала ей пропуск в историю.

После вскружившей Лиз голову победы она участвовала в отборочном конкурсе "Евровидения" в ФРГ, однако спесивые бюргеры отвергли ее притязания. Возможно, припомнили часовщикам их упертый нейтралитет во Второй мировой. В общем, процедура повышения поп-статуса даме не удалась.

Интрига поджидала собравшихся в "Куурселе" в самом финале 100-минутного шоу. Рольф Либераман огласил только имя победителя – Лиз Ассиа, кстати, начинавшей свой трудовой путь вовсе не где-нибудь в бэк-вокале провинциального ансамбля, а на кондитерской фабрике. Настоящая рабочая косточка! Ей-то и достались лавры победительницы. Кто занял следующие места – об этом Либерман почему-то умолчал. С той поры решено считать, что остальные участники разделили второе место. Правда, знатоки потом вроде раскопали, что вторым стал немец Андреас Шварц, а присудить ему второе место помешала его политическая левизна. Но документально этого никто не подтвердил, а Либерман не подверг сомнению свой статус непререкаемого авторитета, чье слово высекается в граните.

Но основа для правил соблюдения политкорректности в "вест-стайл" (западном стиле) была на будущее заложена.