"А ты чего в форме врага ходишь?": экс-тренер сборной Украины про самбо и Майдан

Фото: Екатерина Смолихина

Экс-тренер сборной Украины по самбо Константин Кузьмин уже три года живет с супругой в Барнауле. Он лично знаком с Владимиром Путиным, воспитал 18 чемпионов мира и Европы по самбо, но после событий на Майдане и присоединения Крыма к России, в 2015 году был вынужден практически бежать из Украины. В течение трех лет он безуспешно пытается получить российское гражданство, но неизменно получает отказ. Корреспондент Amic.ru поговорил с Константином о том, как он пережил революцию на Украине, о знакомстве с Владимиром Путиным и, конечно, о спорте.

– При каких обстоятельствах вы оказались на Украине?

– Я родился здесь – на Алтае. Все детство провел в Барнауле и занимался в спортивной школе самбо "Спарта" у прославленного тренера Валерия Метелицы. После окончания школы проходил службу  в спортивной роте  в Новосибирске,  а в 1984 году уехал учиться в Киев. Там я быстро достиг определенных спортивных успехов и еще студентом, в 1987 году, приезжал на родину в Барнаул, где проходили  крупные международные соревнования. Это была одна из самых приятных побед в моей спортивной карьере, именно тогда и встал вопрос о возвращении на Алтай. Сюда звали друзья, знакомые, но я уже был женат, на Украине родились дети.

– И не стали возвращаться?

– В тот момент мы были еще одной страной, я жил недалеко от моря, получал хорошую зарплату. Кто знал, что нас ждет впереди. Потом были несколько лет жизни в украинском городе Полтава, где начал строить свой спортивный зал, но два моих друга – тоже спортсмены из Барнаула – переманили меня в Славутич. В этом городе было построено 5 залов для занятий самбо по 900 квадратных метров каждый. Естественно, я не мог отказаться. Славутич был городом, построенным с нуля. Нас финансировала Чернобыльская АЭС. Это была богатая организация, она  выделяла хорошие деньги  на развитие спорта и до самого закрытия оказывала поддержку спортсменам. У нас была возможность ездить по всему миру и участвовать во всех международных соревнованиях. 12 лет, проведенные там, были замечательным временем.

– И где побеждали?

– Еще живя в Барнауле, я стал призером Советского Союза по самбо. На Украине уже регулярно побеждал в местном чемпионате. На "союзе" ниже пятого места не опускался, побеждал на чемпионате мира и Европы, но могу сказать, что на внутренних соревнованиях конкуренция была намного сильнее. Там мы проводили минимум 7-8 схваток, конкуренция была дикой, а на Чемпионате мира, например, всего 3. Все наши самбисты были мощнее. Пройдя жесткий национальный отбор, ты уже понимал, что на чемпионате Европы обязательно будешь в тройке.

– Какими были 90-е годы на Украине?

– Было тяжело, но если на Украине перешли на свои деньги, то в Славутиче нам выдавали специальные купоны с печатью Чернобыльской АЭС. На них можно было покупать продукты в местных магазинах. Хлеб мы брали в долг. Радовало, что на фоне тяжелой экономической ситуации на Украине нам в 90-е оплачивали участие в соревнованиях. Работники станции получали хорошую зарплату и своих детей отдавали в спортивные секции. Так, в Славутиче в нашей секции звание мастера спорта получили 25 человек. Из них трое – международного класса.  

– А вы в 90-е годы, приезжая в Барнаул, чувствовали разницу в том, где лучше живут люди?

– Везде было плохо. Выходя из аэропорта, прилетая домой, я плакал: ничего не менялось в городе. Сплошная нищета. После большого перерыва, когда я прилетел к маме в 2014 году, я был приятно шокирован, как преобразился Барнаул. Новые кварталы появились рядом с аэропортом, а рядом с домом мамы построили огромный гипермаркет. Город стал по-настоящему взрослым.

– В 2015 году вы окончательно переехали в Барнаул.

– О переезде я задумался еще в 2002 году. В финансовом плане в Славутиче все было хорошо, но когда пришлось уехать в Киев, все изменилось. Два года не мог найти работу. Такая же ситуация возникла со мной после переезда в Барнаул: все готовы  взять на работу, но платить никто не хочет.

– А почему?

– Причина одна: нет российского паспорта. 

– У спортсменов, как и у людей творческих профессий, очень развито чувство зависти. Вам приходилось испытывать зависть со стороны коллег?

– В Киеве у многих тренеров было чувство ревности ко мне, к моим успехам в Славутиче. Я привык работать "на ковре", а мои коллеги, очень быстро толстея и теряя форму, проводили занятия с секундомером и свистком. Я не виню их, но это не моя методика. После окончания спортивной карьеры я понял, что хочу тренировать. Было несколько случаев, когда дети ко мне быстро привыкали, но это не нравилось руководству, и меня увольняли. А потом был еще интересный период в моей тренерской работе: Киевский институт права и психологии при академии МВД Украины. Там были прекрасные просторные залы. Мы помимо самбо, занимались рукопашным боем, дзюдо, армрестлингом. Закрывали все ударные виды спорта. Первые два года детей было немного, а потом у меня одновременно занималось по 200 человек.

– В 2004 году на Украине случилась "оранжевая революция". Изменилась ли ваша жизнь в Киеве после нее?

– Мне уже тогда начали в институте задавать вопросы, почему я не преподаю на украинском языке. В Киеве большинство жителей в тот момент говорили на русском, но стоило этим людям зайти в институт, они вынуждены были переходить на украинский. И тебе делали замечание, если ты забывал об этом. Но на моей карьере в тот момент это не сказалось. Наоборот – мои тренерские результаты пошли в гору, и в 2008 году "меня без меня женили" и назначили старшим тренером сборной Украины по боевому самбо.

– Посещая чемпионаты мира и Европы на этом посту, вы чувствовали некий контраст, как живет Украина и другие страны?

– Я, если честно, всегда нейтрально относился к иностранцам, но не потому, что они плохие. Своим детям всегда говорил: "Хотите жить хорошо – начните с себя". Для начала приучите себя выкидывать фантики от шоколадки в мусорное ведро. Поэтому когда все на Украине кричали, что хотят в Европу, я предлагал им самим изменить жизнь вокруг. За границу впервые выехал в 1990 году. Сначала это была Польша, Франция и Норвегия. Но я видел там только спортзал и гостиницу. Потом уже стал просить руководство дать дополнительный день, чтобы погулять с детьми по городу, где проходили соревнования.

– Какую оценку вы себе поставили за работу на посту старшего тренера сборной?

– 18 титулов чемпионов мира! Думаю, это очень приличный результат. Сейчас моего ученика, которому уже чуть больше 30 лет, заставили "восстать из мертвых", потому что за сборную практически некому выступать. Признаюсь, я стараюсь не следить за тем, что происходит сегодня в национальной команде. Это очень тяжело. Я хотел бы и дальше продолжать тренерскую карьеру в России, но из-за отсутствия документов, просто не имею права этого делать. При этом отношение к федерации самбо Украины у меня осталось хорошим. Зарплату в должности старшего тренера я не получал, но руководство всегда оплачивало мне командировочные.

– При каких обстоятельствах вы перестали быть старшим тренером сборной?

– В 2014 году после "Майдана" в руководстве федерации начались разногласия. В итоге  было принято решение, что мое место должен занять тренер из Крыма. Были проведены выборы, трижды было голосование, тогда президент федерации своим волевым решением настоял, чтобы у сборной появился новый наставник.

– Как следили за событиями в Крыму?

– Из спортзала. Я уходил туда в 7 утра и возвращался уже поздно вечером.

– А ваша семья рассказывала вам, что происходит в стране?

– У нас была традиция в семье: в субботу и воскресенье смотреть телевизор. Мы смотрели новости сначала на русском языке, потом, когда их официально запретили, делали это через интернет. Мы же умные люди, могли черпать информацию из разных источников. Во время "Майдана" мои занятия перестал посещать один из студентов. После двух пропущенных тренировок, когда он объявился, я спросил его о том, как он попрыгал на баррикадах? Признался, что больше на них не пойдет. Говорил, что во время одного из митингов у него украли кошелек, ноутбук и другие ценные вещи. Я поинтересовался: "А чего ты вообще туда пошел? Мама помогает оплачивать обучение, я помогаю через спорт стать сильнее не только физически, но и морально". После "Майдана" он ушел служить в церковь. Многие люди в нашем зале после тех событий кардинально изменили свою жизнь. А в лихие 90-е годы многие спортсмены ушли в криминал. В Славутиче, например, милиционеры ходили ко мне заниматься два раза в неделю, а бандиты каждый день.

– Вернемся к "Майдану". Когда вы поняли, что в государстве что-то происходит не так и пора уезжать?

– Еще в 2002 году после "Оранжевой революции".

– И почему тогда вернулись в Барнаул?

– Не все было так легко и просто. Моя зарплата доцента в институте в тот момент была 1000 долларов в месяц. Мои дети еще учились в институте, надо было их поддерживать, помогать, кормить и поить. Когда с женой в 2015 году переехали в Россию, сын отказался уезжать с Украины, сказал, сначала ты получи российский паспорт.

– Как изменилась ваша жизнь после событий на "Майдане"?

– Я приходил на занятия в институт в спортивной форме, которая сейчас на мне (с гербом России – прим. ред.). У меня таких костюмов очень много. Мы обменивались формой с коллегами во время различных международных турниров. Обычная практика. Причем у меня есть форма сборной Франции и других команд. Мне в институте сказали: "А ты чего в форме врага ходишь?" А когда, например, приходил в французской форме с их петухом и флагом, то никого ничего не смущало. В 2015 году наступил момент, когда со мной не продлили контракт. Это был сентябрь. Без объяснений причин. Даже обходной лист не заставили подписывать, просто выдали трудовую книжку и сказали: "Давай, до свидания!". Они меня и виновным ни в чем не считали. Люди остались теми же. Просто политика государства поменялась. Если бы меня не выгнали из института, влететь могло и им. Но надо сказать, что в этот же день я устроился работать в спортивную школу в Киеве, но не смогли предоставить  зал для занятий, поэтому впервые в жизни пришлось брать деньги на эти цели с родителей. Ко мне перешла заниматься и часть студентов из академии МВД. Там в 2014 году начали готовить новых полицейских, а из одного из спортзалов сделали библиотеку. В одном помещении люди тренируются, а за стенкой, как в американских фильмах, читают книги.

– Когда Петр Порошенко стал президентом Украины, вы ходили на выборы?

– Нет. Принципиально. Когда в декабре 2013 года во время митинга жена шла домой с работы, кто-то из мнимых студентов ударил ее на улице. В итоге пришлось поставить три болта в ребро. Были планы переехать в Крым и остаться там навсегда. Наши друзья успели переехать до референдума 18 марта, а мы не успели. А после референдума были перекрыты все границы, и попасть в Крым было нереально. Потом была война в Донбассе. У сына моего друга в Горловке был взорван дом. Куда ему было после этого деваться? Правильно – идти на передовую вместе с войсками "ДНР". Сейчас я уже не могу в полной мере следить за тем, что творится на Украине. Когда звоню сыну в Киев, мы не говорим на эти темы, понимая, что наш разговор прослушивается.

– Переезд в Россию для многих украинцев был настоящей проблемой.

– Осенью 2015 году я отправился в российское посольство. И в феврале 2016 года выдали документы, разрешающие въехать в Россию по программе переселения соотечественников. В Барнаул добирались через Белоруссию. Иначе попасть в Россию в тот момент было невозможно. Многих снимали с поездов. Самое удивительное, что здесь моей супруге практически сразу дали российский паспорт, а мне нет.

–  И почему?

– Этого я понять не могу. Прошло три года. Никто ничего не объясняет.

– А дети ваши где?

– Сын в Киеве. Он тоже работал в институте, но его уволили еще в апреле 2015 года. Раньше меня, из-за того, что такой же русский. А дочь после окончания вуза вышла замуж и уехала жить в Англию. Она хотела перебраться в Россию вместе с нами, но как только мне пришел отказ в гражданстве, решила этого не делать.

– В Барнауле вы живете три года и фактически не можете найти постоянную работу.

– Не совсем так. С первого дня, как  вернулся на родину, я тренировал в спортивной школе "Спарта". Потом меня позвали ребята из одной коммерческой структуры открыть свой собственный зал. Он почти был готов, когда компания, которая выделяла деньги, обанкротилась. Зал разобрали всего за один день.

– У нас бардак порой не хуже, чем на Украине.

– (Смеется). После этого меня официально к себе на работу взяло барнаульское казачье общество. Честь им и хвала. Они не испугались, что у меня нет документов. В Барнауле остались старые друзья, которые не предали. На Украине многие из друзей просто перестали со мной общаться после переезда. С другими же не общаюсь, потому что понимаю, что все прослушивается.

– Следите за тем, что происходит на Украине сейчас?

– Слежу по новостям. Скоро они будут Россией.

– Почему вы в этом уверены?

– Из-за того бардака, который там сейчас творится, страна рано или поздно развалится и часть Украины отойдет России.

– Украинские и российские СМИ подают совершенно разную информацию в новостях. Кому верить?

– Те, кто живут сегодня там, правды все равно не скажут. Причина одна – страх. Действительно, есть фанатичные люди. Бандеровцы. И молодежь, которая выходила на "Майдан", заражалась этими националистическими идеями. Сейчас все уже образумились. Только признаться и заявить об этом публично боятся. У настоящих фанатиков в руках оружие, а у простого украинца нет ничего. Народ на Украине очень бедно живет, люди в Киеве устраивали драки ради еды. А многие молодые люди ходят по ресторанам. Где деньги берут? Ночью грабят, а днем пируют.

– Вам нравится, как развивается Россия при Владимире Путине?

– Да, нравится. Я сейчас даже ношу одежду с патриотической символикой. Вчера, например, ходил в майке с портретом Путина. Я, кстати, был с ним лично знаком.

– При каких же обстоятельствах это произошло?

– Я не могу сказать, что мы друзья, но сидели несколько раз за одним столом. У нас было несколько коротких встреч с Владимиром Путиным во время различных турниров по самбо. Все встречи проходили в Санкт-Петербурге. Так, на одном из чемпионатов мира украинская сборная проиграла в полуфинале, а вот сборная России билась в финале с Японией. Мы сидели рядом с Путиным на трибуне. Россияне тогда проиграли, и президент не остался на награждение. Уже потом – на следующем чемпионате мира по самбо – Владимир Путин пришел на неофициальную встречу со спортсменами и немного пообщался с украинской делегацией. Он – человек слова. Когда мне говорят, что он обещал всем выдавать паспорта, а мне его не дали, я отвечаю, что это перегибы на местах. Я жил при Михаиле Горбачеве и Борисе Ельцине. Один развалил страну,  второй – дорушил. Когда пришел Владимир Путин, в стране стали получать достойную пенсию.

– А какая пенсия у вашей мамы, если не секрет?

– 16 тысяч рублей в месяц. Есть люди в России, которые  критикуют Путина. Говорить гадости легко. Но я заметил, что это делают или очень богатые люди, которые не хотят платить налоги, или те, кто не хочет работать.

– Почему тогда не попросили президента помочь с получением паспорта?

– А я писал Владимиру Путину после первого отказа. В тот же день мне позвонили из администрации президента и переадресовали вопрос с гражданством на местный уровень. Круг замкнулся. А потом была прямая линия. Я звонил, но не дозвонился. Такова судьба. У меня есть семья, которая переживает из-за моего гражданства. Мама на фоне этой ситуации попала в больницу. Мне нравится жить в Барнауле и уезжать отсюда я не хочу. Несколько раз звали работать за границу, но я отказывался. 

– Почему?

– Я совершенно не понимаю современное европейское общество. Они же не создают семьи. Много однополых браков.

– Но ведь ваша дочь вышла замуж за англичанина.

– Моя дочь  хорошо знает английский и познакомилась со своим будущим супругом- англичанином во время отдыха на Гоа. Он бывший спортсмен, занимался гонками на мотоциклах, а сегодня у него мелкий бизнес в Великобритании. Он приезжал к нам в Киев свататься. Свадьба проходила в его родном городе – Бристоне. Нас встречал мэр города. Было неожиданно, когда девушки на свадьбе отказывались выходить ловить букет, потому что никто не собирается замуж. Мужчины тоже говорили: "Сегодня сплю с ней, завтра с ней, а вообще я живу с ним".

- А вы представляли себе, при каких обстоятельствах вы можете вернуться на Украину?

– Это может никогда не случиться, а может произойти даже завтра. Меня, как человека без документов, могут просто взять и вышвырнуть из страны. Я три года прожил в Барнауле, как переселенец-соотечественник. Сейчас фактически нахожусь в Барнауле, как гастарбайтер. Каждые три месяца должен выезжать из страны. Один раз уже так делал. Был вынужден съездить в Казахстан, отметиться и вернуться сюда. В марте должен проделать эту процедуру вновь.

– Украину ждут очередные выборы. Как вы думаете, Владимир Зеленский сможет изменить ситуацию в стране?

– Сейчас там выбирать не из кого. Владимир Зеленский поддержал украинских бойцов на Донбассе. Это показывали по центральному телевидению. И он был тогда для Петра Порошенко хорошим, а теперь – плохим. А сам Порошенко или Юлия Тимошенко, укравшая 13 миллиардов, чем лучше? Мне на тему выборов даже задумываться не хочется. Сейчас народ Украины должен понять, чего он хочет, возмутиться и выйти на улицу. Пускай без оружия, но без объединения народа никакого мира на Украине не будет.

– А что говорили про Владимира Путина сами украинцы, когда вы там жили?

– Когда выбирали Петра Порошенко в 2014 году, то друг с одного из участков рассказывал, что половина протоколов были испорчены и на них было написано: "Путин, Путин, Путин, Лукашенко, Кадыров". Моя жена в Киеве работала в гипермаркете. Ее коллеги после 2014 года шепотом говорили друг другу: "Хоть бы Путин пришел и помог нам".

– Наверное, сложно было жить, когда фактически опасно  говорить на русском языке.

– Мне  повезло, что от бати досталось такое лицо, что ко мне никто не хотел приставать. Хотя трижды  нападали бандиты по дороге домой. Первый раз они пристали, а уже во второй раз просто поздоровались и пошли дальше. Нападают на слабых. Идет по Киеву, например, бабушка. Ей толпа националистов кричит: "Слава Украине". Она не отвечает и ее избивают. Все это было несколько лет назад. Одного парня в метро порезали за то, что он был в красной куртке, символизирующей Россию. Это показатель, что больных националистов на Украине много, но большинство же – очень разумные люди, которые пока просто бояться говорить правду.

– Что должно произойти, чтобы вы получили российский паспорт?

– Нужна чья-то воля. Тогда моя мама успокоится и перестанет переживать. Хотел попросить помощи у губернатора Алтайского края Виктора Томенко. Нас очень хотели свести, но не удалось. Сколько лет еще должно пройти, чтобы получить российское гражданство? Я не знаю. Но я не жалуюсь, в жизни у меня все хорошо.