Жительница Новосибирска, спаслась от убийцы-рецидивиста, укусив его за руку

Прошло без малого восемь месяцев после того, как рецидивист застрелил новосибирского опера. Почти все это время подробности преступления были покрыты тайной: пока дело не дошло до суда, сами сыщики скрывали правду...

Карманный компьютер оказался огнестрельным оружием

В центре криминальных событий - Павел Лысенко, 30-летний вор, грабитель и автоугонщик. В конце 2010 года он получил очередной приговор: 3 года и 3 месяца лишения свободы.

Пока за одни преступления уркаган уже сидел, с другими продолжал разбираться уголовный розыск. Для очередных допросов Лысенко привезли в новосибирское отделение милиции №6 – то, что отвечает за Октябрьский район.

Сыщики говорят, что осужденный уже не скрывал своих ходок: чистосердечно рассказывал о преступлениях. Вот и оперативники проявляли лояльность: когда подследственный сказал, что хочет продать лежащий дома карманный персональный компьютер, пошли навстречу.

Чтобы решить вопрос о сделке, опера дали преступнику телефон: мол, звони, договаривайся. Лысенко набрал номер соседа, у которого были ключи от съемной квартиры самого арестанта. Этот разговор для сыщиков выглядел совершенно безобидным. Слова арестанта звучали, примерно, так:

- Здорова… Слушай, у меня там дома КПК лежит – продать надо. Ты возьми ключи, сходи ко мне… На кухне он – загляни под стол… Видишь? Вот и хорошо. Там рядом две сим-карты красные – вставь их… Вставил? Выйди на балкон – проверь, как работает… Все нормально? Тогда положи обратно: чтобы наготове был, и с сим-картами внутри.Александр Сидельников погиб, поверив опасному преступнику Фото: предоставлено Главным управлением МВД России по Новосибирской области

Застрелив милиционера, рецидивист созвонился с его напарником

24 января – на следующий день после этого звонка – милиция проверяла очередные показания Лысенко. Нужно было проехать с ним "по местам боевой славы" - там, где совершались преступления. 

Их раскрытием занимался Александр Сидельников. Он попросил сослуживца – Хусейна Булгучева – поехать вместе с ним. Со служебным транспортом оказался напряг – поэтому обратились к знакомому, чтобы он повозил на своей машине.

Лысенко везли к нему домой якобы для того, чтобы он добровольно выдал какие-то улики против себя. Но потом выяснится, что визит на квартиру носил иные цели – оперативники везли подследственного, чтобы он мог помыться и взять из дома нужные вещи. Это своего рода поблажка для арестанта, которую ему решили оказаться за хорошее поведение.   

После того, как машина с операми и их подопечным подъехала к дому, события стали развиваться очень стремительно. Так вышло, что один из двоих конвоиров буквально "самоустранился".

Безоружный милиционер сам освободил опасного преступника

Безответных вопросов в этом деле – выше крыши. Почему оперативник, зайдя в подъезд с опасным преступником, не вернулся за напарником? Почему, оставшись, с подследственным один на один, он расстегнул наручники? Это все не просто странно, это – грубейшие нарушения милицейских правил и предписаний.

Сейчас, когда единственный свидетель преступления – сам преступник, докопаться до истины крайне сложно. А Лысенко говорит, что в наручниках просто не мог открыть дверь квартиры. Вот Сидельников и избавил его от оков, чтобы тот совладал с ключом. На фоне такой беспечности, даже меркнет тот факт, что конвоир при этом был… безоружным.

Да, оперативник имел при себе табельный пистолет. Но толку от него было – как от детской игрушки, ведь патроны остались в сейфе служебного кабинета. А бывалый уголовник не растерялся: схватил заготовленный обрез и дважды выстрелил в опера. Смерть 32-летнего милиционера была мгновенной.

За несколько минут – шесть преступлений

Далее преступник действовал настолько быстро, насколько было в его силах. Ответил на звонок второго оперативника, забрал пистолет у застреленного милиционера и стал искать выход.

Спустился на второй этаж и стал звонить в квартиру местной жительницы – хотел скрыться, выскочив с ее балкона. Когда женщина открыла, Лысенко стал врать, что его квартиру затопило, что ему нужно куда-то позвонить… Но хозяйка квартиры увидела, что на ее незваному госте кровь и вовремя спохватилась. Не дав преступнику опомниться, она… укусила его за руку и тут же захлопнула дверь. 

- Тогда Лысенко явился в квартиру этажом выше: ему открыл мужчина, и рецидивист, угрожая оружием, ворвался внутрь. Потребовал не реагировать ни на какие звонки, - рассказывает Феликс Кузнецов.

Вскоре в подъезде было не меньше дюжины милиционеров. Узнав, что застрелен товарищ, что преступник точно не мог уйти, они звонили в каждую дверь, у выхода ждала засада. Но поймать затаившегося рецидивиста не удалось: он переждал в закрытой квартире до позднего вечера, а спустя часов пять… спокойно вышел из подъезда. Причем, проскользнул буквально под носом у дежуривших там стражей закона.

Впрочем, милиция вскоре нашла беглеца. Взяли его уже следующим утром и вновь вернули в камеру.

В отделе внутренних дел многие сотрудники лишились своих должностей – были наказаны из-за этой истории. А сам преступник заработал себе сразу полдюжины статей: незаконное хранение оружия, хищение оружия, побег из-под стражи, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов, нарушение неприкосновенности жилища, незаконное лишение свободы…

Лысенко, во всем признавшийся на следствии, пошел в "несознанку" на суде. Стал уверять, что собирался отдать обрез милиции, что сам рассказывал об обрезе Сидельникову. Говорил, что, стоя напротив офицера, нечаянно нажал курок (причем дважды). Уверял, что не угрожал соседу, которому пришлось выпустить беглеца – что тот сам согласился спасти незнакомца от стражей закона…     

Адвокат предложил судить Лысенко лишь за "причинение смерти по неосторожности". Сказал, что по остальным статьям подзащитного можно оправдать. А государственный обвинитель был за 25 лет лишения свободы. Судья же назначила наказание на год меньше  24 года колонии строго режима.

Брат погибшего офицер заявлял подсудимому материальный иск – 10 миллионов рублей. Суд сократил эту и сумму и обязал Лысенко выплатить 3 миллиона. К слову, зачастую служители Фемиды не назначают и таких сумм, оценивая жизни людей в несколько сотен тысяч. В любом случае, взять с осужденного практически нечего, а в колонии он едва ли много заработает.