Репортаж с Болотной площади: «В другой раз миллион выведем»

Женский крик. "Окружили! Бьют!" Несколько человек буквально выдергивают из шеренги ОМОНа какого-то бойца и прижимают к дощатому забору стройки. Он взмахивает дубинкой. Лицо растерянное, красное. На помощь спешат еще двое бойцов — толпа пытается их задержать, те в ответ наотмашь раздают удары. Прикрывая головы, люди разбегаются в разные стороны.

Спасенные бойцы присоединяются к своим. Шеренга движется дальше по набережной, тесня толпу в сторону Ордынки.

— Ну все, козлы, я агрессивный стал! — выкрикивает вслед юноша в спортивном костюме. — В другой раз бить буду! Миллион людей выведем!..

Столкновения "несогласных" с бойцами ОМОНа и солдатами внутренних войск в корне пресекли радужное настроение, царившее в толпе в первые часы "Марша миллионов". В 15.00 колонны протестующих, смеясь и размахивая транспарантами, выдвинулись с Калужской площади в сторону Кремля. В 16.30 они взошли на Малый Каменный мост и неожиданно увидели гигантское скопление бойцов ОМОНа. Первая цепь стояла поперек площади перед кинотеатром "Ударник", вторая и третья — блокировали вход на Большой Каменный мост, который, кроме того, был перекрыт машинами спецтехники.

Выкрикивая "Полиция с народом!" и "Позор!", колонны протестующих свернули на Болотную набережную, где должен был начаться санкционированный правительством Москвы митинг "За честные выборы". После выступления группы "Рабфак" и представителя заксобрания Вологодской области на сцену поднялась женщина и сообщила, что Алексей Навальный и Сергей Удальцов начали сидячую забастовку около кинотеатра "Ударник" и просят присоединиться к ним. Толпа поняла это как призыв вернуться на Малый Каменный мост и двинулась обратно.

17.00. Площадь перед "Ударником". Толпа гудит и топчется на месте, не понимая, куда ей двигаться.

— Ты видишь Навального? — спрашивает юноша у сидящей на его плечах барышни.

— Неа. Ни его, ни Удальцова.

— А что видишь?

— Да, да! Что видишь-то? — подбегают к ним сразу несколько человек.

— Кордоны! — тревожно говорит девушка, вытянув шею. — Повсюду кордоны!

— Позор! — это кричат по адресу ОМОНа. — Про-пус-ти-те!

— На Манежку! Вперед!

Начинается суматоха: люди пытаются прорваться через цепь силовиков к Большому Каменному мосту. Над неподвижными черными касками взметнулись красные флаги "Левого фронта". "Ура! Прорвали!" — раздаются крики. Внезапно шеренга ОМОНа начинает теснить толпу — люди, не ожидавшие сопротивления, поспешно отбегают назад, давя друг друга. Непрекращающийся крик. Толпа скандирует "Позор!" Слышатся мужские вопли: "Вы что творите? Что вы делаете!" В силовиков летят бутылки, жестянки, древки от флагов. Те отмахиваются дубинками. С треском вспыхивает зеленая сигнальная ракета, и в воздухе повисает облако дыма.

Человек десять залезли на деревья возле набережной. "Ну чё там, верхолазы?" — кричат им те, кто стоит в тылу.

— Опять файеры! — докладывают с деревьев. — Ловят, ловят! Выхватывают по одному — и в автозак!.. Позор!

— Посмотрите назад! — вдруг отчаянно кричит кто-то. — На мосту тоже ОМОН! Нас отрезали!

Действительно, на Малом Каменном растянулась шеренга бойцов. В толпе начинается паника. Авангард продолжает сражаться с силовиками, а задние мечутся в поисках лазейки, через которую можно было бы уйти. Все напрасно: сбоку, от "Ударника", подходит очередная черная цепь. Она рассекает толпу на мелкие группы и начинает выдавливать их с площади. Над площадью разносится усиленный мегафоном голос: "Граждане! Ваши действия незаконны: митинг закончился! Расходитесь!"

18.00. На противоположном берегу канала все парапеты облеплены людьми. Стоят в три ряда, дышат друг другу в затылок. Молодые пары с белыми лентами, пожилые женщины, даже старики — напряженно следят за битвой между ОМОНом и толпой на том берегу. Когда омоновцы хватают людей и тащат их к автозакам, здесь поднимается свист. Зато когда "несогласные" оказывают сопротивление, швыряют камни, все топают ногами и скандируют "Молодцы!".

Две черные омоновские каски вылетают из гущи человеческих тел и шлепаются в воду.

— Да! — кричат на набережной. — Молодцы! Так их!

— Давайте кричать им "Держитесь!", — командует парень в очках. — Три, четыре!..

Весь берег начинает скандировать "Держитесь!" С Болотной в ответ машут руками — услышали.

Из-под моста неожиданно выныривает катер речной полиции и малым ходом движется по каналу. Оба берега тут же оживают — в толпе поднимается гул, свист, в катер летят бутылки, банки (все мимо). Наконец, о синий борт гулко стукается камень. Катер круто разворачивается и, взяв с ходу бешеную скорость, улетает обратно под мост. Люди аплодируют и хохочут.

— Сучье мясо, — бормочет пожилой мужчина, глядя в тихую речную воду, где плавают белые шары и черные каски. — Эх, Макашова бы сюда!

На Малом Каменном мосту в это время идет отчаянная борьба между ОМОНом и группой "несогласных". Люди, не желая покидать место событий, цепляются за чугунные перила, тумбы, фонарные столбы. Бойцы давят их в прямом смысле слова, напирая друг на друга. Но и те не уступают: с набережной видно, как обе силы застыли посреди моста почти обнявшись, не в состоянии одолеть друг друга.

— Фашисты! — кричат силовикам с набережной. — Вы сейчас девушку раздавите!

— Это не люди, это роботы, — произносит человек лет сорока со значком "Так нельзя жить".

— Ну, вы неправы, — отвечает женщина с белой лентой в волосах. — Обычное быдло.

— В том-то и дело, что нет! Туда идут служить люди особого склада. Я бы вот даже за миллион рублей не пошел в ОМОН работать. А они за деньги сделают все: пойдут против своих, будут убивать женщин, детей, что угодно.

— Яшин написал в твиттере, что глотнул газа, — сообщают из толпы.

— Ну, ну? — торопят ньюсмейкера.

— Говорит, неприятно.

— А еще что пишут?

— Что идут задержания… Навального взяли.

— Это мы и без них знаем, — раздраженно говорит женщина с лентой в волосах.

У нее звонит телефон. Судя по разговору, не работает телеканал "Дождь", сайт газеты "Коммерсантъ". "А "Эхо Москвы"? — интересуется женщина. — "Вещает? Ну, у них все в шоколаде, естественно".

Противостояние на мосту продолжается. Первые ряды "несогласных", судя по жестам, вступают с ОМОНом в переговоры. Те непреклонно качают касками и начинают давить снова.

Около 19 часов бойцам удается вытеснить людей с моста. Те свистят, бьют в ладоши, скандируют "Это наш город!". Стоящие на набережной поддерживают их криками "Фашисты!".

— Говорят, женщину убили, — слышится женский голос в толпе. — Лежит там, на Болотной.

— Господи! — говорит женщина с лентой в волосах. — Бедная Россия.

— При чем тут Россия! — перебивают ее. — Надо идти на Болотную, разбивать палатки.

— Идите попробуйте — вон как раз новая шеренга подоспела. Может, пустят вас.

19.50. Болотная почти опустела — силы оказались неравны. Оба моста и Болотный сквер наглухо оцеплены полицией и солдатами внутренних войск. В сумерках несколько телеоператоров в ярко-зеленых жилетах бродят по площади: очевидно, снимают поваленные туалеты, клочья флагов и лент.

От Малого Каменного моста по набережной медленно движется цепь силовиков, гоня перед собой немногочисленную толпу.

— Ну, сейчас, нам дадут, — взволнованно говорит девушка в желтой блузке. — Пойдем, Саша, фарш в холодильнике испортится.

Саша строго смотрит на подругу. Шеренга уже совсем близко. Следом за ней на набережную вкатываются два автозака. Толпа обступает их, не давая задерживать людей. Снова летают дубинки, люди бросаются врассыпную. Свист и аплодисменты. "Мы придем еще! Мы придем еще!" — обещает толпа.

22.00. Тихие переулки вокруг Третьяковской галереи заполнены народом. В скверах и дворах, из кустов сирени несутся хоровые восклицания "Россия без Путина!" По Ордынке в сторону Садового кольца бежит группа националистов, на ходу поджигая красные файеры.

Возле метро "Третьяковская" снова выстраивается ОМОН. "Отсекай людей", — командует старший. Бойцы загоняют мирно стоящих у "Макдоналдса" в подземный переход. Юноши давятся картошкой фри, показывают на гамбургеры, трясут перед черными касками колой со льдом, но все напрасно.

— Расходитесь! Все уже, граждане! — ревет в мегафон командир отряда.

Возле касс метро — скандал. Пьяный парень, лицо дергается. Орет на шестерых полицейских, угрюмо стоящих полукольцом.

— Мой отец тридцать лет проработал в милиции! Тридцать! А такие, как вы… — он сам не знает, что сказать дальше. Полицейские молчат.

— Отличная after-party, — говорит девушка, подходя к кассе. — Дайте на одну поездку.