Белокуриха мистическая: шаманы, глиняные люди и кочевье древних людей

Зачастую отдых в Белокурихе ассоциируется с катанием на канатной дороге на горе Церковке

02 октября 2014, 15:40, ИА Амител

Корреспондент "ВБ" со знакомой решили не отставать и отправились туда в первый же день пребывания на курорте:

По дороге увидели любопытные деревянные скульптуры и юрту. Заинтересовавшись инсталляцией, заглянули внутрь домика, а там глиняные человечки воинственного вида, просто мороз по коже. Я ойкнула и выскочила из юрты, ко мне подошел мужчина, находившийся неподалеку от этого места, оказалось – местный экскурсовод, писатель и эзотерик Андрей Белоцерковец, от него-то мы и узнали, что глиняные люди совсем не страшные.

Когда облагораживали место для инсталляции, скульптор увидел в двух природных кусках глины целую семью: испугавшуюся чего-то мать с младенцем на руках и отца, угрюмо смотрящего на потревоживших его незнакомцев. За юртой – запечатленный в дереве жираф, жующий листья с березы, и гуляющий по зарослям травы олень.

Как в простой коряге или куске глины можно увидеть живое существо? Этому Анатолий Яковлевич (фамилии, к сожалению, выяснить не удалось, в округе все зовут его уважительно дедушкой – скульптору 76 лет) научился, еще когда был охотником-промысловиком, вглядывался в каждый кустик, в каждую кочку, вот природа и подсказала вторую профессию…

Воздушная экскурсия на канатке вместе с высадкой на горе Церковке и наблюдением за гвоздем программы – полосатым бурундучком, с удовольствием щелкающим семечки на глазах у изумленной публики, нимало не боящимся быть застигнутым врасплох слишком любопытствующим туристом, заняла часа два. От высоты (800 метров все-таки) сильно разболелась голова и заложило уши, а потрясающие виды Белокурихи, открывающиеся с высоты, не смогли переломить мой страх, вниз я заставляла себя смотреть с трудом... Уф! Приехали наконец! Справа от фуникулера – Дунькина заимка, там работы того же мастера Анатолия Яковлевича. С балкона деревянной избушки на туристов хитро смотрит Баба-яга, на скамейке сидят древние люди, кажется, только недавно они выпустили из загона скот и теперь наслаждаются тишиной и одиночеством.

Правда скучать им здесь не дают многочисленные туристы, норовящие то и дело взобраться к одному из них на колени и сфотографироваться на память. Дверь в сени открыта, там устроена лежанка из всякого тряпья, кое-где видны предметы современного быта – какая-нибудь кружка или банка с краской, из-за чего создается атмосфера присутствия человека в воссозданной сказке, как будто кто-то из далекого прошлого живет прямо здесь, пользуясь тем, что есть в нашем веке. Неподалеку шалаш, в котором устроена выставка деревянных скульптур. Воинственные животные и люди, больше напоминающие степных духов, густо заполнили все полки импровизированного дома, каждый хранит до поры до времени свою историю, чтобы рассказать ее тому, кто готов погрузиться в сказку.

Посреди деревянной сказки дом гончара, молодой парень мастерски заводит гончарный круг, и мы на 15 минут впадаем в транс, наблюдая, как из кусочка глины рождается желанчик, или по-другому бирюлька, – малюсенький кувшин, которому предстоит быть высушенным, навощенным, и только потом он превратится в совершеннейшее чудо гончарного искусства, напоминающее на ощупь железную утварь.

- Маленький, наверное, проще всего сделать?

- Да нет, наоборот.

- Я когда попробовала сделать, у меня семь раз кувшин падал, так и не смогла, - подтвердила одна из посетительниц.

Мастеру Михаилу Бывших ни за что не дашь 24 года, похож на какого-то 17-летнего неформала, случайно попавшего в дом гончара. На все вопросы отвечает просто и искренне.

- Где вы учились?

- В Плехановке.

- А жили?

- В Москве.

- Как же вы попали к нам на Алтай да еще и гончаром стали?

- Да не нравится мне цветастая Москва, и работа международника тоже не прельстила. Вообще-то я сначала сельским хозяйством заинтересовался, восстанавливал фруктовый сад в Краснодарском крае, потом коров разводил в Омской области вместе с одним предпринимателем, а спустя какое-то время познакомился с омским мастером Андреем Задиреем, он меня гончарному делу и обучил. Первая моя работа – ковш, я его без всякого образца выполнял, без гончарного круга, а, как и положено ученику, из колобков и колбасок. Потом уже увидел, что получился он у меня очень похожим на скифскую посуду, которая, кстати, выполняла сразу несколько функций, из нее ели, пили, в ней подавали какие-то блюда на стол, ее брали в дорогу воины, прицепив на ремень загнутой ручкой ковша.

- А это что?

- Это скифский музыкальный инструмент – д в о й н а я о к а р и н а , – и заиграл на нем, как будто это не выпускник Плехановки, а заправский пастушок скифского периода.

- Как же вас мама из Моск- вы в Сибирь отпустила?

- Ох, - отмахивается Михаил, – ей ведь вдвойне тяжелее было, она меня одна воспитывала. Но сейчас я полностью перед ней реабилитировался, она успокоилась после того, как узнала, что моими работами французы заинтересовались и пригласили на фестиваль обжига огненных керамических скульптур. Мой учитель Андрей Задирей, когда мы были на подобном фестивале в Суздале, мировой рекорд установил – обжег сразу восемь скульптур.

На каждой посудине, представленной в доме гончара, имеется клеймо мастера – трехлистник, – древний славянский символ единства всего сущего, словно отвечающий его собственной сути. Когда спрашиваешь о Михаиле у местных, они отвечают с особой гордостью: "Он у нас весь в ремесле, в творчестве, не от мира сего". Это точно.

Дойдя до конца нашего отпускного рассказа, читатель непременно задаст вопрос: где же обещанные шаманы? Увлекшись описанием гончарного искусства и деревянного зодчества, мы решили написать о шаманах в следующей "толстушке", поверьте, они этого заслуживают.

Фото:

Комментарии 0

Лента новостей

Новости партнеров