Еда клонов: лет через 15 на нас обрушится вал дешевого импортного искусственного мяса

У Вадима Шефнера, советского философа, был небольшой футуристический роман, в котором был изобретен некий мегаматериал аквалид, заменивший в одночасье большинство конструкционных материалов светлого коммунистического будущего.

В реальной жизни технологии приходят более буднично и незаметно, чем в светлых и слегка наивных утопиях. Невозможно уснуть в одном мире, а проснуться сразу в другом. Ну, если тебя не будит вой сирен воздушной тревоги, конечно.

Клонированное мясо – это, на самом деле, очень серьёзно. Не завтра и даже не в следующем году появятся заводы, которые будут производить в гигаавтоклавах миллионными порциями говядину и свинину. Но первые практические шаги сделаны. В 80 годы в советской "Науке и жизни" публиковались статьи о достижениях советской науки в биотехнологиях. Сквозь строки читалось, что заказчиком была в первую очередь армия, так как рассказывалось о работах по созданию искусственной крови, суставов, соединительных тканей. Вряд ли 30 лет назад были достигнуты серьезные успехи, но это было. И СССР вряд ли уступал в исследованиях ведущим западным научным центрам.

Сейчас экзотическое и подающееся с юмором сообщение о клонированном мясе делается на фоне погрома, который чинят власти в отношении российской науки. Понятно, что в таких условиях о достижениях российских биотехнологий подобного уровня уже не приходится мечтать. Запад же полным ходом идет к новому технологическому укладу, в котором будет место не только искусственной крови, мышечной ткани и прочим сугубо медицинским полезным штукам. Одним из побочных эффектов этой технологии неизбежно станет революция и пищевом производстве.

Индустрия производства мяса, не нуждающаяся в традиционном растениеводстве, животноводстве фактически ставит крест на целой отрасли экономики. И Россия может, как обычно в нашей новейшей истории, просто оказаться перед фактом.

Даже сейчас руководство крупнейшего газового концерна России умудряется публично скептически отзываться о сланцевой революции в США, которая прошла этап своего становления и развития и теперь совершенно зримо переходит на новый уровень. При этом сланцевая революция уже ощутимо изменила мировой газовый рынок, но пока гром не грянет окончательно...

Нетрудно представить, как долго наши руководители будут закрывать глаза на революцию в биотехнологиях. Эффективные менеджеры, возможно, прекрасно управляют имуществом, но наука – явно не их конек. В разгромленном РАНе вряд ли найдутся уцелевшие академики, чтобы объяснить менеджерам, в чем угроза для нас таких технологий. А уж создавать их вряд ли найдется кому. Примерно так же скептически относятся у нас к сообщениям о работе японцев на газогидратных месторождениях. Фигня это, авторитетно объясняют доктора газовых наук, сидящие в топ-кабинетах. Когда японцы докажут, что это не фигня, в кабинетах будут сидеть уже другие топы.

В итоге лет через 15 на нас обрушится вал дешевого импортного искусственного мяса, окончательно добив российское сельское хозяйство и похоронив продовольственную безопасность страны. Онищенко, конечно, дай бог ему здоровья – это наше всё, но через 15 лет не известно, будет ли он еще стоять стеной в воротах нашей сборной.

Альтернатива этому будущему есть – самим создавать и внедрять такие технологии. Время пока еще есть. Лет 10 – не более. Потом нас просто поставят перед фактом.

Правда, для этого нужно не гробить науку, а пестовать и развивать ее. Но как такое возможно, если неосвоенными остаются квадратные метры в центре Москвы, гектары ВИРа под Питером, а Сколково еще не до конца отфинансировало лекции о пользе внедрения инноваций по 30 тысяч у.е. за академический час лектора.