Минэкономразвития обещает к 2030-му догнать Америку и перегнать Европу

— Сейчас, если брать уровень ВВП по паритету покупательной способности [соотношение валют разных стран, устанавливаемое по их покупательной способности в отношении к определенному набору товаров и услуг], от еврозоны это где-то 57%, от США — примерно 36%. Прогноз предполагает, что к 2020 году мы выйдем на уровень 77–86% от уровня еврозоны и практически сравняемся с ним или даже превысим в 2030 году.

Исторический разрыв между Россией и странами Запада преодолеть можно, заявил Клепач. Он отметил, что это оптимистический прогноз, но тем не менее возможности и предпосылки для этого существуют — при условии, что сформируется новая модель экономического развития, которую в свое время правительство определило как модель инновационного роста.

— За этим стоит существенный скачок по росту производительности труда. А это связано как с повышением нормы накопления, так и с технологическими сдвигами в экономике, — сказал Клепач.

Он также отметил, что на 2010 год российский уровень производительности труда был оценен примерно в 32% от американского уровня, и предполагается, что в 2020 году наша страна должна выйти на рубеж 44–51%, в 2030 году — 60–74%.

— Сделать это, опять же, можно только при условии существенного повышения норм накопления: к 2020 году — не ниже 25–27%, к 2030-му — около 30%, — уверен Андрей Клепач.

Оптимистично он настроен и в вопросе нефтегазового комплекса.

— Если сейчас он дает нам более 20% ВВП, то предполагается, что к 2020 году резко, в 1,3–1,4 раза, возрастет доля так называемого инновационного сектора. В 2025–2030 годах его вклад будет выше, чем вклад нефтегазового комплекса, — заявил замминистра журналистам.

Базовый вариант прогноза подразумевает, что мировая экономика будет развиваться медленнее, чем в 2000-е годы. Если в 2000-е годы среднегодовой темп роста был фактически около 4%, то в дальнейшем он будет скорее порядка 3,4–3,5% и затем, к 2030 году, снизится до 3% — в основном за счет развивающихся стран, по развитым странам динамика более консервативная. Тем не менее это означает, что темпы роста российской экономики так или иначе будут существенно превышать темпы роста мировой экономики. Среднегодовой темп роста в базовых вариантах оценивается в 4,1–5,4% ВВП, подчеркнул Андрей Клепач.

При этом, уточнил "Известиям" директор департамента макроэкономического прогнозирования Минэкономразвития Олег Засов, выравнивание России по экономическим показателям с Европой произойдет не за счет падения ее экономики — в базовые прогнозы Минэкономразвития закладывается рост европейской экономики на уровне 1,5%.

Взгляды экономических аналитиков на озвученный сегодня прогноз разделились. Директор института анализа предприятий и рынков ВШЭ Андрей Яковлев считает, что с точки зрения экономики у России большие перспективы и для названных Клепачем показателей есть необходимые ресурсы.

— Но все будет зависеть от того, насколько элитные группы смогут договориться между собой о том, чтобы перестать делить активы, ренты, потоки и начать кооперироваться в целях создания условий для экономического роста. Правительство не контролирует в должной степени находящиеся под ними силовые структуры. Майское назначение Колокольцева в МВД, нынешнее назначение Шойгу вместо Сердюкова — это попытка установить контроль, — говорит Яковлев.

Он подчеркивает, что существенный потенциал есть у России и в сфере инновационных производств, которые, по словам замминистра, уже в следующем десятилетии должны превысить долю нефтегаза. Но нужно делать простые вещи — например, делать больший акцент на развитии технологий в агропромышленном комплексе, строительстве и других "простых" отраслях — и меньше говорить о высокотехнологичных секторах, считает Яковлев.

Куда менее оптимистично смотрит на прогноз Минэкономразвития экономист, бывший советник министра экономического развития Евгений Надоршин. Воплощение плана пока маловероятно, говорит он. Для инновационной модели экономики, на которую замминистра Клепач возлагает основные надежды, пока предпосылок нет:

— Бизнес не склонен принимать инновации. К тому же мы хотим строить инновационную экономику, соревнуясь с лидерами рынка, и думаем, что конкуренты никак не будут бороться со своими проблемами и недостатками. Надежда на то, что запустится инновационная модель, — пока это не более чем надежда. Базировать на этом базовый прогноз было бы смело. Для этого она, по-хорошему, уже должна была бы работать.

Надоршин считает, что видения экономической политики, соответствующего модели развития до 2030 года, пока объективно нет.

— У нас в экономике практически нет долгосрочно ориентированного агента. Экономическая политика весьма краткосрочна и не преследует цели, заложенные как база — типа инновационного роста.