Минобороны вернулось к «бумажной» армии

— По штату в батальоне должно быть около 450 солдат, сержантов и офицеров, а в дивизионе — около 200. В сокращенных батальонах всего около 5–10 офицеров и 10–15 солдат. Боевая техника, на которой они должны выполнять боевые задачи, стоит на консервации, оружие сдано на склады. На военном языке такое состояние называется кадрирование. От чего ушли, к тому и пришли, — пояснил собеседник "Известий".

Он напомнил, что до реформы в российской армии было три типа воинских частей: части постоянной боевой готовности, которые были укомплектованы сразу по штату военного времени, части сокращенного состава (для мобилизованных отводилось 50–60% должностей) и те самые кадрированные части (не хватало 80–90%), от которых избавлялся Сердюков и начальник Генштаба Николай Макаров.

— Кадрированные части фактически существовали только на бумаге. В них не было ни солдат, ни офицеров, а штатная техника стояла на консервации. В случае войны туда должен был прийти личный состав из запаса, сесть на технику и развернуть часть в военном варианте. На все эти действия отводилось до месяца. Именно такие части начальник Генштаба называл бумажными, — пояснил собеседник "Известий".

По его словам, на Дальнем Востоке кадрировать батальоны начали еще с января этого года, в остальных округах этот процесс начался позднее.

Напомним, что в ноябре 2009 года в России началась масштабная военная реформа, приведшая к сокращению офицерского корпуса в три раза и расформированию крупных сухопутных соединений.

В июне того же года, объясняя необходимость реформы, начальник Генштаба Николай Макаров заявил, что до реформы в стране была "бумажная" армия, в которой "громадное количество офицерского состава было только на бумаге, а реально были укомплектованы менее 17% Вооруженных сил".

Через два года, выступая перед Госдумой в июне 2011 года, Сердюков, заявил, что "все части развернуты по штату военного времени" и "готовы вступить в бой через час", заявив, что это "важнейшее достижение реформы".

Разумеется, сейчас ни о какой боеготовности сокращенных батальонов речи не идет. По словам офицера одной из сухопутных бригад, личный состав в сокращенные подразделения должен будет прибыть только в случае всеобщей мобилизации, которая будет проведена лишь при объявлении войны. 

— Полноценными боевыми единицами сокращенные батальоны станут в случае войны, когда верховный главнокомандующий объявит мобилизацию и военкоматы привезут так называемых партизанов — гражданских, призванных из запаса. Но на развертывание таких батальонов нужно около месяца. Их же ведь нужно доподготовить, иначе они не смогут воевать с остальными частями, — рассказал "Известиям" офицер.

Зампред Госдумы по обороне Франц Клинцевич рассказал "Известиям", что нынешнее кадрирование частей — это  вынужденная и временная мера.

— Я уверен, что через два-три года, после выхода из "демографической ямы", их развернут обратно. Конечно, то, что сейчас происходит, это шаг назад. Но он необходим, — пояснил Клинцевич "Известиям".

Однако в военкоматах не верят, что через два-три года появится столько призывников, сколько необходимо для 100-процентного комплектования армии. 

— Моему военному комиссариату нужно призвать осенью 500 человек, а фактически на моей территории всего 150 человек призывного возраста, из них можно призвать только 90–100 человек. Призывников больше нет, их просто не родили, — пояснил "Известиям" начальник одного из военкоматов Центрального военного округа.

Президент Академии геополитических проблем Леонид Ивашов считает, что создание кадрированных батальонов — это полный провал реформы Сердюкова.

— Бригада, в составе которой есть кадрированные батальоны, — это не часть постоянной боевой готовности. Чтобы она была боеготовой, требуется призвать личный состав, а потом еще и обучить его. На это уйдут месяцы, — пояснил Ивашов.