Детей стали чаще брать под опеку, чем усыновлять

В минувшем году российские граждане усыновили 6616 детей — этот показатель впервые за последние несколько лет хоть и незначительно, но снизился (в 2013 году были усыновлены 6757 детей). При этом позиция Минобрнауки такова, что именно усыновление "является приоритетной формой устройства ребенка на воспитание в семью".

После принятия в январе 2013 года резонансного "закона Димы Яковлева" снизилось и число детей, усыновленных иностранцами. Всего в 2014 году были устроены 1038 детей в семьи иностранных граждан (Италия — 576 детей, Испания — 167, Франция — 123, Германия — 44, Израиль — 36, Мальта — 13 и др.). В 2013 году общее количество усыновленных детей составило 1488. При этом иностранцы гораздо чаще усыновляют детей-инвалидов — 7% от общего числа усыновленных, тогда как только 1% россиян берут детей с ограниченными возможностями.

Напомним, что в 2013 году депутаты также приняли поправки в Семейный кодекс, связанные с иностранным усыновлением. В них обязательным пунктом значится, что в страны, в которых признаются однополые союзы и браки, Россия передает детей только в исключительных случаях и только при наличии ратифицированного двустороннего договора, в котором гарантируется устройство ребенка в обычную семью без передачи в однополую. Сейчас подписаны договоры с Италией, Испанией и Францией. Готовятся проекты договоров о сотрудничестве со Швецией, Израилем, Ирландией, Новой Зеландией, Словенией, Кипром, Мальтой.

В то же время в России стремительно растет число желающих оформить возмездную форму опеки или попечительства (23 464 ребенка в 2014 году и 19 774 — в 2013-м). Рост наблюдается в первую очередь за счет увеличения количества договоров о приемной семье (21 264 ребенка в 2014-м и 17 740 — в 2013 году). А форма безвозмездной опеки, когда новым "родителям" не положена "зарплата" из бюджета города, напротив, теряет популярность (32 892 ребенка в 2014 году, 34 954 — в 2013-м).

В департаменте государственной политики в сфере защиты прав детей Минобрнауки отмечают, что "в течение последних двух лет органами власти всех уровней были приняты и реализованы решения, которые позволили поддержать различные формы семейного устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, сократить их численность в интернатных учреждениях".

При создании приемной семьи между органом опеки и попечительства и приемными родителями заключается договор о передаче ребенка на воспитание. В отличие от усыновления приемными родителями могут стать как супруги, так и одинокие граждане. При этом их труд оплачивается, а воспитателю начисляется трудовой стаж. Приемным родителям и патронатным воспитателям выплачиваются единовременное пособие — около 14 тыс. рублей, пособие на содержание детей — 40% от заработной платы усыновителя, а также "зарплата" приемного родителя или воспитателя (ее размер зависит от региона проживания приемной семьи). Так, например, в Москве за воспитание ребенка платят около 15 тыс. рублей, за воспитание ребенка-инвалида — около 25 тыс.

Также детям-сиротам предоставляются путевки на отдых, бесплатный проезд в общественном транспорте, а их новым родителям льготы по оплате ЖКХ.
При усыновлении или оформлении безвозмездной опеки "зарплата" гражданам не положена, им выплачивается только пособие при передаче детей и в дальнейшем деньги на их содержание.

Член комиссии по поддержке семьи, детей и материнства Общественной палаты, руководитель проекта по поддержке приемных семей "Ванечка" Юлия Зимова отметила, что в связи с кризисом продолжит увеличиваться число приемных детей, а не усыновленных.

— Во-первых, больше чем у половины ребят, которые находятся сейчас на учете в банке данных о детях-сиротах и детях, оставшихся без попечения родителей, есть мама и папа, но они ограничены в правах, поэтому таких детей просто невозможно усыновить. Кроме того, около 60% — это дети с ограниченными возможностями или дети старшего возраста. Когда формируется приемная семья, за ребенком остаются все госгарантии — лечение, обеспечение жильем, обучение в вузах и пр., поэтому это наиболее оптимальная форма устройства. Это не какая-то корысть, это "правильная выгода", когда за приемными родителями закрепляется моральная составляющая воспитания, а за государством — материальная, — считает она.

По словам Зимовой, на содержание одного ребенка в семье государство тратит около 300–400 тыс. рублей в год.
— Государственные выплаты на содержание и оплату услуг родителей немаленькие, они устанавливаются в каждом регионе, но в среднем по России это 25–30 тыс. рублей в месяц, — говорит она. — Но все равно в приемной семье государству содержать ребенка в три раза дешевле — на содержание в детдоме уходит около миллиона в год на одного ребенка.

Юлия Зимова считает, что остаются нерешенными такие проблемы, как недостаточное информационное сопровождение усыновления детей-инвалидов, низкая квалификация кадров в системе сопровождения семей, а также незакрепленный статус профессиональной семьи.
— Нужно, чтобы органы опеки правильно "презентовали" детей с ограниченными возможностями, рассказывали, например, о диагнозах и одновременно о фондах, которые помогают детям с такой болезнью. Директор детского дома в Сокольниках, где почти все дети ВИЧ-инфицированы, к примеру, читает лекцию в школе приемных родителей, после чего почти все слушатели меняют свое отношение к этому диагнозу, — отмечает она.

Зимова надеется, что осенью будет принят закон "О социальных воспитателях":
— Он закрепит статус так называемой профессиональной приемной семьи. Сейчас часто органы опеки, директора детдомов не хотят отдавать воспитанников в семью, где уже, например, восемь детей. Закон должен решить этот вопрос, узаконив новую форму устройства.

Директор одного из столичных детдомов считает, что нынешняя система усыновления несовершенна на всех ее этапах.

— Детей в детских домах не готовят к помещению в семью, с ними не прорабатывают ситуации встречи, отношений с кровной семьей. В результате чего в дальнейшем возникают проблемы и в приемной семье. У нас сложилась ситуация, что люди ходят и выбирают себе ребенка, то есть ведется работа именно с семьей. В то время как для каждого конкретного воспитанника детдома родителей не ищут, в итоге дети находятся в подвешенном состоянии — выберут–не выберут. При этом сам отбор происходит практически случайным образом — в базе и в детдоме семье предоставляют общие сведения без какой-либо детализации, — говорит директор. — Комиссии в органах опеки не учитывают информацию о детях при принятии решений об усыновлении, они формально проверяют бумажки, тогда как в их число обязательно должны входить те, кто непосредственно работал все это время с ребенком. Вообще у нас существует фрагментарная система, состоящая из отдельных элементов, единой же работы не ведется.

Профессор Международного института развития Алексей Скопин отметил, что, безусловно, экономическая ситуация влияет на принятие решения об усыновлении.
— Кризис, рост неуверенности в завтрашнем дне, сокращение доходов увеличивают ответственность родителей за усыновление — скорее всего в этом году еще меньше будет желающих взять ребенка. В интернатах дети, как правило, имеют отклонения в развитии. Поэтому это не просто расходы на воспитание обычного ребенка, а дополнительные колоссальные затраты — на медобследования, лекарства, операции, — пояснил он.

Алексей Скопин считает, что в такой ситуации неправильно ужесточать правила международного усыновления:

— У нас слишком большое количество детей находится в интернатах, а в решении запрета усыновлять детей гражданами иностранных государств больше политики, чем заботы о детях. Конечно, были вопиющие случаи. Но в целом необходимо создавать максимально комфортные условия для усыновления — не важно, гражданами каких государств, главное — что все должны проходить экспертизу на способность быть родителями.

Уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов отмечает, что во всем мире международное усыновление существенно снижается — так, в США за десять лет почти в шесть раз уменьшилось число устроенных детей в иностранные семьи.
— В первую очередь необходимо предотвращать социальное сиротство, внутри страны нужно укреплять семьи, особенно сейчас, когда многие потеряли работу в кризис. Высвобождающиеся учреждения — те же детские дома, персонал и средства надо направлять на поддержку семей в кризисной ситуации, тогда у нас не будет такого количества сирот при живых родителях, — говорит он. — Должен быть баланс между действительно необходимыми мерами и иждивенчеством. Сейчас материальная поддержка находится на уровне минимума и очень сильно различается в регионах: в Ярославской, Владимирской областях — это 6 тыс. рублей, а в Ханты-Мансийске — 24 тыс. Где большая поддержка, там число устроенных детей выше. Но подчеркну, что детей берут не за деньги, это лишь небольшая поддержка новых семей. Сейчас надо сосредоточиться на двух вещах — обеспечить доступное и эффективное здравоохранение для детей с инвалидностью и сопровождение таких детей в дальнейшем, а также решать жилищный вопрос матерей из группы риска в качестве превентивной меры.

Павел Астахов подчеркивает, что Россия по числу детей-сирот находится на уровне развитых стран.

— В Испании, например, 30 тыс. детей, оставшихся без попечения родителей, в Японии — около 45 тыс., а в Америке — около 120 тыс. Хорошего показателя России удалось добиться за последние пять лет как раз благодаря принимаемым мерам. У нас созданы школы приемной семьи и службы сопровождения приемной семьи — такого института нет в европейских странах, — поясняет он. — Кроме того, правильно смотреть не абсолютные показатели, а соотношение. Неизбежно каждый год будет уменьшаться число устроенных детей, потому что у нас сирот стало меньше. Если в 2009 году было выявлено 106 тыс. за год, а в 2014 году 61 тыс., то, конечно, в абсолютной величине усыновление падает, но в соотношении растет примерно на 2–2,5%.

Число детей, оставшихся без попечения родителей, ежегодно сокращается. В 2014 году было выявлено на 10,4% меньше детей-сирот по сравнению с 2013-м (61 621 ребенок и 68 770 соответственно). Всего на начало 2015 года на учете в банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей, находилось 87,3 тыс. человек (в 2006 году их было свыше 180 тыс.).