Евгения Васильева: «Ты за что меня пнул, пусть слегка, сапогом?»

"Известия " ознакомились с последними стихами Евгении Васильевой, которые изданию предоставил адвокат фигурантки дела "Оборонсервиса" Хасан-Али Бороков. Это произведение написано Васильевой в "заключении" в ее элитной пятикомнатной квартире в Молочном переулке в центре Москвы, где по решению суда она с ноября 2012 года содержится под домашним арестом.

Любовь

Она:
Ты меня обманул, ну за что и зачем?
Разве я виновата, обидела чем?
Ты за что меня пнул, пусть слегка, сапогом?
Или я не твоя и не твой это дом?

Ты ушел и сказал: "Минут двадцать, вернусь".
Ну а я жду тебя уже сутки, молюсь!
И с чего же ты взял, что так можно со мной —
Как с жеманной, постылой и скучной женой?

Он:
Полчаса меня не было, это чуть-чуть!
Из-за мелочи этой не можешь заснуть!
Не волнуйся так сильно, меня ты прости.
Иногда я могу хоть на час отойти?

Ты не бойся, дороже тебя нет имён,
Ты моя плоть и кровь, благодарность времен!
Без тебя в жизни я ничего не хочу.
Я пришел, ты моя, разожжём вновь свечу!

Они:
И так жили они: лето, осень, весна…
И до старости были минуты без сна.
А она все ждала, только он уходил,
И минуты считала, страдая без сил.

Были ссоры порой, тихо тухла свеча,
Но была их любовь всё равно горяча.
И был нежен и счастлив его дивный взгляд,
Как планета земля, встретив звездный свой сад.

И ничто не могло разлучить их тела,
Только тридцать минут, только лишь иногда,
И на тридцать минут она раньше ушла,
Через тридцать минут он ушел навсегда.

И ему благодарна навеки она,
Что те тридцать минут не страдала одна,
Что она всё же раньше его умерла,
Ни минутки она без него не жила.

Ну а он благодарен Господу был,
Что и суток тогда без неё не прожил.
И свеча всё горела в тот вечер тогда.
Потому что вернулся он к ней навсегда!

По просьбе "Известий" психологи и литературные критики дали оценку творчеству Васильевой.

— Данные вирши целиком и полностью относятся к так называемой девичьей лирике. Этот обширнейший сегмент псевдопоэзии был когда-то совершенно рукописен, изучен и бытовал в подростковых дневниках, а теперь распространяется еще и на тинейджерских интернет-форумах. Сюжет, как видите, прост: любовь до гроба. В прямом смысле. И, конечно, глагольные рифмы — "любил-убил". В точности как о собаке, уворовавшей кусок мяса у попа. Нет ничего удивительного в том, что этот стиль изложения имеет гораздо большее количество поклонников, чем поэзия высокая: так "в стихах" мыслит наш великий и ничем не убиваемый народ. Таковы его дворовые песни, таково его самопальное городское творчество, таков его вкус, — пояснил "Известиям" доцент кафедры литературного творчества Литературного института им. А.М. Горького Сергей Арутюнов.

Психолог увидел в стихах Васильевой признаки близкого финала в ее отношениях с возлюбленным.

— Я бы охарактеризовал эти стихи как творение истеричной влюбленной личности. Это пишет женщина, пишет она на эмоциях, и стихи посвящены объекту ее любви. Это дама эмоциональная, и на пике тоски по своему возлюбленному она пишет такие стихи. Она, вероятно, предполагает какую-то разлуку, возможно, имеет в виду 30 лет в какой-то изоляции, и такой же срок она отмеряет своему возлюбленному. Скорее всего, эта женщина понимает, что их любви приходит конец, поэтому она тоскует, — рассказал "Известиям" известный психиатр-криминалист Михаил Виноградов.

Редактор издательства "Алгоритм" Александр Колпаниди ранее сообщал "Известиям" о планах издателей в ближайшее время выпустить книгу, в которую помимо стихов Евгении Васильевой войдут короткий рассказ об уголовном преследовании самой фигурантки скандального дела, а также ее личные фотографии. Книга, по его прикидкам, поступит в книжные магазины страны в августе этого года по цене 250 рублей. Переговоры с представителями Васильевой якобы уже идут полным ходом.

Между тем, адвокаты Васильевой утверждают, что их подзащитная пока не давала согласие на публикацию ее творческого наследия и говорить о книге еще рано.

— Евгения Николаевна еще не приступила к переговорам о публикации собрания собственных сочинений, написанных ею под домашним арестом, — заявил "Известиям" адвокат Хасан-Али Бороков. — Пока я получил от издательства только письмо с предложением о сотрудничестве, принципиального согласия еще не дано, и конкретных условий мы пока не обговаривали.

Говорить о размерах гонорара, как и о числе запланированных экземпляров книги, по словам Борокова, еще рано.