Эксперты говорят о начале борьбы за место преемника действующего президента

Между представителями политического истеблишмента уже началась борьба за место преемника Путина в 2018 году. Такой вывод политологи Евгений Минченко и Кирилл Петров из холдинга Minchenko Consulting делают в своем последнем докладе.

В документе его авторы пытаются проанализировать взаимное влияние известных деятелей властной вертикали друг на друга. Название доклада – "Политбюро 2.0" – должно привести читателей к невольному сравнению современной политической системы и закрытым собранием старцев времен развитого социализма. Борьба между разными фигурами представляется политологам поистине византийской.

Противостояние элит обостряется тем, что власть находит всё меньше способов убеждать народ в способности решать текущие задачи. Эффективность управления падает, предвыборные обещания главного обитателя Кремля противоречивы, используемые лозунги далеки от реальных забот граждан.

Эти проблемы усугубляются внешними рисками. Разработка месторождений сланцевых газа и нефти может снизить цены на энергоносители на западном рынке и создать союз США и Китая, на противоречиях которых играла Россия. Весьма вероятная новая волна мирового финансового кризиса может снизить спрос на российские товары. К этому добавляются рост влияния радикальных исламистов на Ближнем и Среднем Востоке, всё большая ориентация стран Средней Азии на Запад.

В этих условиях элиты вынуждены искать способ не потерять власть. Авторы доклада называют несколько вариантов: "заблаговременная победа" – использование технологии усиленной накачки популярности Путина , наподобие той, что была в 1999 году, "выравнивание элит" – сохранение баланса между разными группами при недопущении роста влияния ни одной из них, "оттеснение попутчиков" – замена представителей "семьи" и других прошлых команд на лично преданных людей.

Есть среди вариантов и "бесконечное тестирование преемников". То есть, проверка потенциальных претендентов на лояльность первому лицу.

Рассматривая тестирование преемников как вполне вероятное, представители элиты начали борьбу. Среди потенциальных продолжателей дела Путина Минченко и Петров называют Дмитрия Медведева, Сергея Собянина, Михаила Прохорова, Сергея Шойгу и Дмитрия Рогозина. У каждого из них есть своя риторика, свои сферы влияния. В докладе рассматриваются возможные сценарии создания альянсов и расколов между ними.

Но главное, что бросается в глаза при чтении документа, – это тезис о том, что Владимир Путин до 2018 года останется чуть ли не единственным субъектом политики. Будет Путин баллотироваться на второй (четвертый) срок и если нет, то кто займет его место, – всё зависит только от действующего президента. Губернаторы, министры в расчет не берутся. Об оппозиции в контексте борьбы за власть вообще не упоминается.

– Доклад Минченко своевременный, надо задумываться над преемственностью власти. Трещинки в элите есть, хотя пока их трудно заметить и описать, – говорит вице-президент Центра политических технологий Борис Макаренко. – Конкуренция в элитах неизбежно усилится в связи с проблемой 2018 года. Но оппозиция на сегодняшний день ничего не может предложить обществу. Возможно, что в будущем оппозиция усилится, будет большая конкуренция на местных выборах, но серьезно рассматривать оппозицию даже в борьбе за губернаторские места никак не приходится. Власть же ничего не делает, чтобы выстроить цивилизованный механизм преемственности. Пусть даже в элитных олигархических кругах. Чем больше власть молчит, тем больше будет расти напряжение в элитах.

В то же время генеральный директор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков отмечает, что сегодня говорить о поведении элиты перед 2018 годом преждевременно:

– Система власти так устроена, что внутри правящего класса всегда идет борьба за большее влияние. Так происходит во всем мире. Но никто из российской правящей элиты всерьез не думает о 2018 годе – надо еще дожить до него. Нынешняя борьба за влияние мало связана с тем, что кто-то мнит себя преемником. На такой большой срок не планируют. Авторам доклада хотелось бы сказать: "Спуститесь на землю". В нынешней ситуации мы не знаем, что будет через полгода. Элиты думают не о том, что будет через пять лет, а как бы сейчас не очутиться в тюрьме. Тем более, в связи с последними мощными коррупционными скандалами. Вот они и хотят увеличить свое влияние. Но влияние не спасло и Сердюкова.

Наши элиты сегодня думают, остается ли Путин гарантом их неприкосновенности или, наоборот, стоит поскорее сбежать за границу к своим детишкам. Но и тут есть опасность загреметь в список Магнитского. Сейчас все уровни власти, от самых высших и кончая главами муниципалитетов, думают только о том, как бы и деньги сохранить, и в тюрягу не попасть. И это проблема сегодняшнего дня, а не 2018 года. Хотя раскол в элитах усугубляется, особенно после отставки Сердюкова.

"СП": – В докладе Минченко чуть ли не единственным субъектом политики выступает президент. Системная и несистемная оппозиция даже не берутся в расчет.

– Очень маловероятно, что Путин будет определять будущее нашей страны уже через четыре года. Сейчас идет быстрое затухание этого политического субъекта. Речь идет не о нарисованных рейтингах, а о росте разочарования в обществе. Протестные настроения только усиливаются. И не только в Москве, но и в регионах. Там просто не дошло до массовых уличных протестов, но это дело времени. Поэтому некомфортно чувствуют себя и региональные элиты. Но главная угроза для правящего режима заключена внутри него.

Что касается оппозиции, то надо говорить не об оппозиции, а о гражданском обществе, которое стало субъектом. Не только Путин определяет всю нашу жизнь. Как раз наоборот, – за последний год организованные граждане стали определять повестку дня. Сейчас не 2008 год и фокусы в стиле "я нашел преемника, а вы побросайте бюллетени" уже не пройдут. Если оппозиция будет побеждать на различных выборах, то она еще больше будет влиять на решения президента. Посмотрите, все законы Путина после его последнего избрания – это реакция на активность граждан в Москве и в других крупных городах. Это закон о митингах, закон об иностранных агентах. Пожалуй, главное достижение 2012 года – это рост влияния гражданского общества. К 2018 году от президента мало что будет зависеть.

Во всемогущество Владимира Путина не верит и главный научный сотрудник Института социально-политических исследований РАН, писатель Сергей Кара-Мурза:

– Надо понимать, что Путин не действует один: он член команды и власть его небезгранична над окружающими представителями элиты. Если всё будет благополучно, то он продолжит в этой команде играть большую роль. А вот если будут создаваться кризисные ситуации (под влиянием мирового кризиса, оппозиции или стихийных протестов), то возможна и смена всей команды с ее декорациями. Власть должна отвечать на реальные изменения. А в обществе происходят перемены. За 5 лет многое может произойти. Если власть напряжется и обновит свои представления о реальности, то сможет найти способы предвидеть и смягчить кризисные факторы. Но пока в этом деле особо прогресс не заметен, – подчеркивает Сергей Кара-Мурза.

При расчете внутренних противоречий вокруг власти и внутри нее, часто упускается из виду фактор наличия у той или иной группы комплексной стратегии развития страны. Ведь можно устранить или подкупить конкурентов, добиться власти, но не удержать ее по причине отсутствия внятной программы действий. Способна ли власть или оппозиция в России что-то предложить людям?

– Пока мы все шарахаемся из стороны в сторону, – отмечает Валерий Хомяков. – Не поймем, куда нам двигаться: на Запад , на Восток или на Юг. Не знаем, дружить с Соединенными Штатами или не дружить. Пока власть выбрала, на мой взгляд, совершенно ошибочную стратегию, что кругом враги (внешние и внутренние), которые мешают народному счастью. Что-то случилось – Америка виновата. Или внутренние недруги, которые сочиняют планы, как сделать жизнь простых людей хуже. Все технологии из 1937 года. Раньше в Колонном зале клеймили врагов, и сейчас Кургинян там же собирает свое "движение сопротивления", на съезд которого приехал Путин. Люди, находящиеся у власти, и не хотят обозначать какую-нибудь мечту. Они для себя уже всё решили: деньги – за кордон, детей – за кордон.

Оппозиция, конечно, должна находить новые лозунги, искать стратегию. Но оппозиция разная, споров много. Надо садиться и договариваться. Хорошо, что оппозиция стала задумываться о постпутинской России. Но национальная идея не вырабатывается в короткие сроки. В США тоже не один десяток лет на это ушел.

– Измениться должны и власть и оппозиция, – говорит Сергей Кара-Мурза. – Везде пока командуют группы, вышедшие из перестройки. Но на смену идет новое поколение, совершенно постсоветское. Это люди, родившиеся после 1985 года. Они имеют все шансы организоваться как политическая сила. Они будут более дееспособными с точки зрения выработки идеологем и построения оргструктур. Новые лидеры будут более популярными, чем старые. Власть тоже это понимает и начинает искать молодые кадры. Но неизбежно со старыми элитами возникнет конкуренция, которую подавить будет сложно. Новое поколение имеет все шансы собрать общество.

В то же время национальная идея так быстро не появится. Как и новое большое учение. Сейчас вся цивилизация, которая просуществовала 400 лет, находится в кризисе. Меняется научная картина мира, но никакого нового квазирелигиозного учения наподобие марксизма не появляется. Могут появиться только проекты на 20 лет. Они позволят протянуть какое-то время.

"СП": – Свято место пусто не бывает. Пока будут думать над идеями власть и оппозиция, не наступит ли хаос вследствие распространения влияния радикального исламизма? Сейчас мы это уже наблюдаем и в Европе, и в Средней Азии, и на Северном Кавказе.

– Такой вариант не исключен. Тем более что у нас система послабее, чем в Европе. К тому же, Запад сам использует фактор распространения радикального исламизма для остановки развития некоторых государств. У нас этот процесс не будет идти так же, как в арабских странах, но опасность есть.

"СП": – В докладе Мильченко сказано, что противостояние с Западом используется властью в качестве идеологемы для России. В то же время, экономически мы сильно зависим от сотрудничества с ним.

– Риторика и реальная политика всегда отличаются. Запад не обижается за риторику нашей власти. Там тоже нас ругают, но это никак ни на чем не сказывается. Просто наша власть хочет выглядеть патриотичной в глазах граждан. Надо признать, что получается не очень.