Музыкальный четверг на amic.ru: Евровидение-57
музыкальная рубрика на ИА "Амител"
19 февраля 2015, 18:00, ИА Амител
Сегодняшний рассказ – о втором фестивале "Евровидение".
Второй смотр европейской художественной самодеятельности состоялся 3 марта 1957 года в западногерманском Франкфурте-на-Майне, в студии телекомпании АРД. Спустя немногим более десятка лет с момента окончания попытки перевернуть мировую историю, предпринятую с немецкой земли, на этой самой земле прошла культурная демонстрация новой, более мягкой, попытки свершить тот же самый процесс. Германия негласно требовала унификации — и остальная Европа ей не слишком противилась.
Во всяком случае, даже после такой суровой встряски на сцену западногерманского концертного зала выходили вышколенные участники смотра. Дамы — в практически обязательных декольтированных платьях, мужчины — в строгих костюмах и галстуках. Никакой американщины, даром, что их солдаты чувствовали себя в ту пору хозяевами Германии. Культурный взрыв изнутри готовился негромко и с напевом, доступным практически любой домохозяйке. Тот конкурс сделал явный крен в сторону посредственностей. "Не надо выскочек! Не стоит раздражать лишний раз спонсоров!".
Телевизионная трансляция тогда была доступна немногим жителям неприлично постаревшего и осунувшегося континента. Но это было и к лучшему. Смотреть было, за редким исключением, не на что. Немцы получили конкурс в порядке очереди, после нейтральной Швейцарии, но выжали из него максимум. После этого конкурса был введен трехминутный песенный стандарт, когда мелодия, под которую демонстрировал свой вокал очередной соискатель, должна была звучать три минуты с небольшим. Потому что именно во Франкфурте итальянец Нунцио Галла превысил пятиминутный рубеж (шестое место), а вот англичанка Патрисия Бредин (седьмое место) не вышла за двухминутный.
Общее число участников было десять, но количество стран увеличилось с семи до десяти. Одна страна — один артист... "Одна страна — один народ — один..." Ох, уж этот послевоенный "реваншистский" символизм!
Ведущей конкурса была брюнетка Анаид Иликян.
Первым выступил бельгиец Боббеян Схупен (Шопен) с песней "Музыка улиц" - один из немногих приличных участников, сдвинутый голосованием на восьмую позицию. В годы войны он, только начавший свою карьеру, умудрился досадить нацистам исполнением не слишком политкорректной для тех южноафриканской песни. Дело было в престижном бельгийском зале Брюсселя в 1944 году.
Немцы, терпевшие тогда неудачи на фронте, не поняли тонкостей юмора африканеров (белых переселенцев в Южной Африке) и отправили шансонье на три месяца в лагерь. Однако позднее сменили гнев на милость и заставили отрабатывать свой ненамеренный прокол концертами для коротавших недолгий отдых перед очередным поражением солдат и офицеров вермахта.
Видимо, выступления перед воинственной публикой так глубоко запали в душу фламандскому поп-Шопену, что после войны он раз услаждал отдых воинственной публике — пел для янки, участвовавших в охране Нюрнберга, голландской армии в Индонезии. На сцене Франкфурта он исполнил песню "Музыка улицы" со своим фирменным посвистом. При этом руки почти все песню он продержал в карманах. Не исключено, что держал в карманах фигу, предназначенную сидящим в зале господам, среди которых (кто знает?), может, были и те, кто сажал его в кутузку в те грозные годы. Не знаем, что думали эти господа, а вот жюри осталось не слишком довольны такой двусмысленностью, и Боббеян оказался лишь восьмым.
Выступавшая за Люксембург француженка Даниэль Дюпре, возможно, переживала страх перед немецкой публикой, как переживали это чувство множество ее соотечественников с 1940 года. Дюпре было явно неуютно на сцене. Она даже толком не попрощалась с залом, оставив едва заметный взмах в сторону оркестра. Ее боязнь и песня "Любовь намертво" вытянула на четвертое место, чтобы в середине 50-х покинуть музыку и заниматься дизайном интерьеров.
Австриец Боб Мартин оказался интересной фигурой. Самое интересное в нем — то, что он сибиряк. Родился в 1922 году в Красноярске и носил первоначально имя Лео Хенне. Еще в детском возрасте был увезен из Союза, чтобы петь в Венской филармонии, сниматься в фильмах, обрести популярность в Южной Австрии и никогда не вспоминать о своих сибирских корнях. Но его происхождения, наверное, хватило, тогдашним евроинтеграторам, чтобы задвинуть австрийца на последнее место.
Первым выступил бельгиец Боббеян Схупен (Шопен) с песней "Музыка улиц" - один из немногих приличных участников, сдвинутый голосованием на восьмую позицию. В годы войны он, только начавший свою карьеру, умудрился досадить нацистам исполнением не слишком политкорректной для тех южноафриканской песни. Дело было в престижном бельгийском зале Брюсселя в 1944 году.
Немцы, терпевшие тогда неудачи на фронте, не поняли тонкостей юмора африканеров (белых переселенцев в Южной Африке) и отправили шансонье на три месяца в лагерь. Однако позднее сменили гнев на милость и заставили отрабатывать свой ненамеренный прокол концертами для коротавших недолгий отдых перед очередным поражением солдат и офицеров вермахта.
Видимо, выступления перед воинственной публикой так глубоко запали в душу фламандскому поп-Шопену, что после войны он раз услаждал отдых воинственной публике — пел для янки, участвовавших в охране Нюрнберга, голландской армии в Индонезии. На сцене Франкфурта он исполнил песню "Музыка улицы" со своим фирменным посвистом. При этом руки почти все песню он продержал в карманах. Не исключено, что держал в карманах фигу, предназначенную сидящим в зале господам, среди которых (кто знает?), может, были и те, кто сажал его в кутузку в те грозные годы. Не знаем, что думали эти господа, а вот жюри осталось не слишком довольны такой двусмысленностью, и Боббеян оказался лишь восьмым.
Выступавшая за Люксембург француженка Даниэль Дюпре, возможно, переживала страх перед немецкой публикой, как переживали это чувство множество ее соотечественников с 1940 года. Дюпре было явно неуютно на сцене. Она даже толком не попрощалась с залом, оставив едва заметный взмах в сторону оркестра. Ее боязнь и песня "Любовь намертво" вытянула на четвертое место, чтобы в середине 50-х покинуть музыку и заниматься дизайном интерьеров.
Австриец Боб Мартин оказался интересной фигурой. Самое интересное в нем — то, что он сибиряк. Родился в 1922 году в Красноярске и носил первоначально имя Лео Хенне. Еще в детском возрасте был увезен из Союза, чтобы петь в Венской филармонии, сниматься в фильмах, обрести популярность в Южной Австрии и никогда не вспоминать о своих сибирских корнях. Но его происхождения, наверное, хватило, тогдашним евроинтеграторам, чтобы задвинуть австрийца на последнее место.
После Боба Мартина пела победительница — Корри Броккен. Смахивала она на молодую, еще не раздобревшую мадам Грицацуеву из фильма Гайдая. Чем она взяла жюри — неясно, ибо выразительных грицацуевских слез не роняла. Но ее победа с большим отрывом красноречива. "Чужие здесь не ходят". Самобытные тоже.
Исполнившая почти рекламную песенку "Телефон, телефон" (одним из спонсоров этого "Евровидения" была компания "Сименс") немецкая певичка Марго Хильшер могла вспомнить годы буйной молодости, когда она пела перед бонзами НСДАП (ее карьера на сцене и в кино стартовала в начале 30-х) — благо, выражения лиц в зале не слишком различались.
Датский дуэт Берте Вильке и Густава Винклера был примечателен разве что 13-секундным (связанные с преисподней знают хронометраж:)))) поцелуем в финале. Позднее, они оправдывались, что хореограф не подал сигнал о том, что слияние губ пора заканчивать. Но люди знающие посчитали и не поверили.
Последней вышла петь прошлогодняя победительница Лиз Ассиа из Швейцарии. Увы, лучи славы не улыбнулись ей — она разделила только восьмое место. Она могла бы запомниться интересным декольтированным нарядом. Но, увы, как говорилось, в начале этим добром в тот вечер сцена была, что называется, завалена.
0
0
0
0
0
0
Комментарии 0