Кому будет по карману высшее образование?

Многие просто опасаются, что в результате включения в оклад трёх (для кандидатов) или семи (для докторов наук) тысяч рублей фиксированная сумма надбавки за степень — исчезнет. А сумма оклада будет варьироваться в сторону увеличения или уменьшения (подозрительно вероятный сценарий) в зависимости от бюджета образовательного учреждения. В случае с сиротами всё ещё менее ясно. Не вызывает сомнений только, что летняя вступительная кампания-2013 будет проходить в жёстких условиях — бюджетные места сокращены более чем в два раза. Об этом пишет Наталья Авдонина - кандидат политических наук - на ПравдаРу.

Отворот от сирот

Тема детей-сирот вызывает в людях чувства жалости, сострадания и одновременно — неприязни к обидчикам. Оставим, однако, в стороне политический вопрос, вопрос о том, кому выгодно играть чувствами, и посмотрим с другого ракурса — не с позиции марша в защиту детей, а с позиции анализа закона "Об образовании".

Согласно статье 71 пункту 5 нового закона, право на приём на обучение по программам бакалавриата и специалитета за счёт федерального бюджета, бюджетов субъектов РФ и местных бюджетов имеют дети-инвалиды, инвалиды I и II групп, инвалиды с детства, инвалиды вследствие военной травмы или заболевания, полученных в ходе прохождения военной службы, но которым не противопоказано обучение.

Для сравнения посмотрим на старый закон в редакции от 13 января 1996 года № 12-ФЗ и с изменениями на 12 ноября 2012 года, по которому вне конкурса при условии успешной сдачи вступительных испытаний могли идти — дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также лица в возрасте до 23 лет из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей; дети-инвалиды, инвалиды I и II групп, которым согласно заключению федерального учреждения медико-социальной экспертизы не противопоказано обучение; граждане в возрасте до 20 лет, имеющие только одного родителя — инвалида I группы, если среднедушевой доход семьи ниже величины прожиточного минимума, установленного в соответствующем субъекте федерации; граждане, которые уволены с военной службы и поступают в образовательные учреждения, реализующие военные профессиональные образовательные программы, на основании рекомендаций командиров воинских частей, а также участники боевых действий.

Когда в декабре прошлого года приняли закон об образовании, ни одно крупное издание не приблизилось ни на полстрочки к поиску причин манипуляций со списком льготников. Хотя нет, встречались материалы о "расширении льгот для детей-сирот", но исключительно как комментарий о новых льготах при поступлении на подготовительные отделения вузов за счёт средств федерального бюджета. Чиновники искренне полагают, что эти привилегии обеспечат сиротам конкурентоспособность.

Да и закон принимали накануне Нового года — слишком мало времени для глубокого анализа, а после январских каникул он стал уже неактуален. Хотя озадаченные и возмущенные комментарии и сообщения периодически появлялись в январе на сайтах региональных газет или интернет-сообществах, но не более того.

Даже в народной Википедии о новом законе об образовании ничего нет. В нынешнем году приёмная кампания будет проходить по старым основаниям — новый закон вступает в силу с 1 сентября 2013, хотя лето и без того ожидается жарким.

Умненькие — в пролёте…

Если в прошлом году контрольные цифры приёма на бюджет по направлениям бакалавриата составляли 279 636 тысяч, то в нынешнем 2013 эти данные существенно урезаны — 120 120 тысяч. Бюджетные места сокращены более чем в два раза. Не только на гуманитарные (о них мы думаем в первую очередь), но и физико-математические, естественные, социальные и другие науки.

Ещё нововведение — публичный конкурс по контрольным цифрам приёма на бюджет, организатором которого выступает Министерство образования и науки, проводится в этом году сначала на уровне субъектов и только потом — в федеральном масштабе. Больше всего это похоже на механизм "чистки рядов" — слабые местные филиалы не в состоянии конкурировать с более сильными и подготовленными университетами. Конкурсная комиссия учитывает следующие критерии: средний бал ЕГЭ, объём публикаций в журналах из базы Web of Science и РИНЦ, количество цитирований в солидных изданиях из этих баз, доходы образовательного учреждения от выполнения НИОКР и прочее.

Вузы с высокими показателями получат контрольные цифры на местах, после чего смогут набрать дополнительные единицы на всероссийском конкурсе. Университеты, не прошедшие его, будут вынуждены агитировать обучаться за деньги. Насколько охотно туда пойдут абитуриенты, и как долго продержится вуз, предлагая исключительно коммерческое образование, — можно себе представить.

Если абитуриент не попадает ни в один из вузов, у него всегда есть запасной вариант, хотя и менее престижный, но гарантирующий занятость на ближайшие несколько лет — получить среднее профессиональное образование. На сайте Росстата опубликована статистика образовательных учреждений и обучающихся студентов. В России работает 2 925 учреждений среднего профессионального образования, в которых учатся чуть более двух миллионов человек. Для сравнения — вузов в России 1 080, где обучается почти шесть с половиной миллионов студентов. Разрыв колоссален. Каким образом мотивировать абитуриентов подавать документы в техникум, а не в университет? Сократить бюджетные места в вузах, увеличив тем самым конкурс, — принцип естественного отбора.

Другой причиной резкого сокращения бюджетных мест может быть естественная убыль населения. Опять же по данным Росстата, в 2012 году родившихся был почти один миллион девятьсот тысяч, умерших — почти столько же. Демографический прогноз до 2030 года рассчитан по трём вариантам — низкому, среднему и высокому. В первом случае население России будет сокращаться — с 143 до 130 миллионов, по среднему варианту — до 141 миллиона, высокий же вариант прогноза обещает рост демографии — до 151 миллиона человек. Во всех случаях ставка делается на миграционный прирост, а не на естественный. Хотя, обескураживает именно тенденция "пора валить". В 2011 году из страны уехало 36 420 человек, для сравнения — в 2012 родину покинуло 122 751 человек. Справедливости ради отметим, что прибывших в прошлом году было больше, чем в 2011 — 417 681, но если опуститься на строку ниже "государства-участники СНГ", то выяснится, что 363 955 человек прибыло именно оттуда, оставшиеся же пятьдесят тысяч — из дальнего зарубежья.

Каким образом с сокращением бюджетных мест может быть связано лишение льгот при поступлении детям-сиротам? С осторожностью предположу, что такая мера нужна опять же для создания конкурса на бюджетные места — если урезать контрольные цифры, оставив льготы, действительно, остро встанет вопрос о равных возможностях.

В дискуссиях о новом законе одни, приводя в пример личный опыт, поддерживают статью 71 — ведь дети-сироты пользуются положением и отнимают бюджетные места у умненьких ребят, а поступив на первый курс, осознают, что вузовский уровень им не осилить и забирают документы, оставляя вакантное бюджетное место. Хотя оно и может быть передано тем, кто учится платно и подаёт большие надежды, но тот "умненький" — уже пролетел.

Другие же встают на защиту сирот и говорят о вероломстве чиновников, отнимающих у них единственный шанс выбиться в люди. Ситуация, согласитесь, сложная и не выручат даже идеалы социальной справедливости — ими жонглируют в зависимости от того, чью сторону поддерживают — либо тех, кто ратует за равные права всех перед поступлением в вузы, либо тех, кто — за сострадательное отношение к обделенным судьбой.

Дата 1 сентября для вступления закона в силу политически удобна — контрольные цифры сокращены, приёмная кампания-2013 будет проводиться "по традиции" — со всеми привилегиями для льготников. Результат — конкурс будет, да ещё какой! И вот с этими результатами можно будет лавировать в интересах нового закона.

Всем прочим — вечным памятником будет творимый впопыхах капитализм

Государство пытается создать рынок. Рынок образовательных услуг — не только "вышка", которая, кстати, не гарантирует после окончания вуза работу с миллионной зарплатой, но предложить абитуриентам пополнять ряды выпускников, имеющих диплом среднего специального образования. Неслучайно первые лица государства говорят о необходимости создания положительного имиджа рабочих специальностей и о кратном превышении количества высших учебных заведений по сравнению с советскими временами.

Что рынок в нашей стране пока существует только в самом зачаточном состоянии и по старинке — торговля у метро с лотка, подтверждают размеры денежных доходов населения. Тот же Росстат приводит следующие данные по возрастанию: до 3,5 тысяч рублей получают 3,8 процента; от 3,5 до 5 тысяч — 5,6 процента; от 5 до 7 тысяч — 9,4 процента; 35 тысяч получают 10,8 процента, выше 35 — 12,1 процента; от 7 до 10 тысяч — 14,6 процента; от 10 до 15 тысяч — 20,2 процента; и наконец, от 15 до 25 тысяч рублей — 23,5 процента.

Для удобства суммируем доходы тех, кто получает от 7 до 25 тысяч рублей и получим, что это — 58,3 процента населения страны. Более половины. При таком раскладе высшее образование, очное платное, становится неподъёмным для сироты и обременительным для средней российской полной семьи. Минимальная сумма года обучения, ниже которой вуз не имеет права опуститься, в этом году составляет в зависимости от специальностей от 63 до 100 тысяч рублей. Диплом об окончании вуза в будущем может стать знаком принадлежности к избранной касте.

Выпускник, имея на руках элитные корочки, претендует и рассчитывает на нечто большее, чем средняя по региону зарплата, но в условиях раннего капитализма государство не в состоянии оправдать большие надежды едва оперившегося специалиста.

Государство жёсткими мерами передвигает страну на капиталистические рельсы. Вспомним, как в начале февраля господин Волин говорил о рынке прессы, о работе на дядю. Настал черёд создавать рынок образовательный, переводя вузы на самоокупаемость. В условиях российской действительности самоокупаемость означает пока лишь платные образовательные услуги. Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы актуальны для технарей, отнюдь не для гуманитариев — от них практической пользы никогда особой не было, их предмет изучения — нематериален. Гранты разыгрываются, безусловно, но их — мизерное количество, по сравнению с тем же Западом, где гуманитарии не загнаны в гетто приоритетных направлений.

Итак, кому же лучше?

Сложно сказать, чего хочет добиться государство — поступить "как лучше" и не допустить при этом "как всегда"? Или же, чтобы направиться к звёздам, страну обязательно провести через тернии? И тогда, на фоне достигнутого светлого будущего мы, изодранные и израненные новым законом, обязаны будем почувствовать себя счастливыми? Я вообще не понимаю, как, на фоне антиамериканской истерии и нового "сиротского" законодательства будет выглядеть статья 71 п. 5 закона "Об образовании". Я не понимаю, как вокруг пропагандистского ажиотажа вокруг международных баз цитирования и планов вывести российскую науку на уровень зарубежных университетов, будет работать статья 108 п. 11 того же закона (группа педагогов и инициативных граждан в обращении к президенту требует убрать эту статью из закона вообще).

Хотите, чтобы мы верили в лучшее? Мы верим. Сидя у кровати умирающей надежды. Мы даже в рынок верим, несмотря на то, что в образовательной сфере он стоит шатаясь и готов рухнуть в любой момент, поскольку ножки у него подпилены (сиречь идеалы преданы). В чём мы должны разувериться, раз уж решили верить в это?