Восточные танцы на полустанке: Путин надеется, что Япония и Китай поднимут БАМ, Транссиб, Севморпуть

Президент России Владимир Путин заявил на деловом саммите АТЭС, что "наиболее острая фаза кризиса преодолена". "Однако рассчитывать на быстрое выздоровление глобальной экономики не приходится. Проблемы действующей экономической модели носят структурный и затяжной характер", - добавил глава государства. В качестве лекарства лидер российской делегации пригласил бизнес из стран Азиатско-тихоокеанского региона участвовать в проектах по обновлению Транссиба и БАМа, развитию Северного морского пути (СМП). Об этом пишет СП.

Практически одновременно стало известно, что в докладе Международного валютного фонда, который будет оглашен на собрании руководящих органов МВФ и Всемирного банка в конце будущей недели в Вашингтоне, прогнозируется замедление роста российской экономики до 1,5% в 2013 году и 3% в 2014 году. А директор департамента развивающихся рынков Morgan Stanley Investment Management Рушир Шарма предсказывает, что рост ВВП Китая может скоро замедлиться до средних темпов 5-6% в год. В интервью телеканалу Bloomberg он заявил, что рост экономик России, Бразилии и ЮАР разочаровывает экономистов. Наиболее привлекательными для инвесторов в Азиатско-тихоокеанском регионе, считает Шарма, сегодня являются Таиланд и Филиппины.

В этих условиях Путин и предлагает создать новую долгосрочную модель экономического развития, ориентированную на рост реального сектора, создание качественных рабочих мест и структурные реформы.

Безусловно, логика в этих словах есть: если бизнес испытывает давление макроэкономических факторов и различных дисбалансов, накопленных в результате действия правительств и финансовых регуляторов, то он также нуждается в стимуляции со стороны государства. В том числе, в виде масштабных проектов и крупных госпрограмм. Но есть ли у России сегодня такие программы, что могли бы привлечь и отечественных, и иностранных инвесторов? Ведь с аналогичным по духу заявлением Путин обращался и на саммите АТЭС во Владивостоке в прошлом году. За прошедшее с того дня время никаких заметных проектов не анонсировано.

- У крупных экономик этого региона сегодня не очень много возможностей для инвестирования. Тем более, сейчас Америка выкидывает весьма любопытную штуку со своим госдолгом. При этом понятно, что бесконечная покупка в огромных количествах американских ценных бумаг тем же Китаем – мера вынужденная. В Пекине хорошо понимают, что это далеко не лучший способ размещать свои средства, тем более в таких огромных количествах. Так что поиск направлений для инвестирования весьма актуален и для Японии, и для Китая, и для Южной Кореи. Другое дело, что условия и направления, которые мы можем и хотим предложить, сильно расходятся с теми условиями и проектами, которые интересны восточным инвесторам, - отмечает генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев.

- В первую очередь нам интересно привлечь деньги и технологии в инфраструктуру. Нужно модернизировать Транссиб, который не реконструировался со времен Александра III, обновить аэропорты, обновить авиапарк. Но такие вложения окупаются очень долго. Государство может вернуть вложенные деньги за счет роста налогов от роста экономической активности новой инфраструктуры. А частный бизнес так деньги не вернет. Поэтому речь может идти лишь о том, что такие длительные инвестиции сделают госфонды других стран. Но зачем им это нужно?

Дело в том, что Транссиб или Северный морской путь – это транспортный коридор для доставки товаров азиатских производителей на рынки Европы. Спасибо Обаме, у этих товаров сужаются возможности для сбыта (по экономическим причинам) в США, и потому европейское направление становится еще более интересным. Пекин и Токио должны считать, будут ли у них такие объемы сбыта, чтобы стали выгодны инвестиции в наши транзитные пути. Или им проще без дополнительных вложений направить корабли через Суэцкий канал в Средиземное море, когда египтяне успокоятся. В том, что Суэц стал не так комфортен для транзита, также спасибо Обаме.

"СП": - Почему за минувший после саммита АТЭС во Владивостоке год так и не появилось новых проектов с инвесторами из АТР?

- Предыдущий министр по развитию Дальнего Востока считал, что инвестиции в регионе могут быть только государственные, а иностранцев сильно пускать к нам нельзя, иначе потеряем территории. Но эта здоровая и безопасная стратегия напоролась на позицию Минфина: денег сейчас нет и потом тоже не предвидится. Теперь делается ставка на то, чтобы больше привлекать частные деньги, в том числе зарубежные. Но мы хотим деньги брать надолго и в больших объемах, а частные предприниматели готовы вкладываться в минипроекты с быстрым оборотом. Ишаев хорошо понимал: открой он ворота китайским дельцам, скоро на всем Дальнем Востоке ни одного магазина не останется, не принадлежащего китайцам.

У крупных компаний нет интереса к вложениям в Россию пока потому, что доверие к нашей стране за рубежом хоть и выросло с ельцинских времен, но еще на не очень высоком уровне.

Кроме того, мы очень хотим получить с деньгами технологии. Но у Китая технологии в основном позаимствованные у нас же. А Япония категорически боится вырастить из нас мощного конкурента в регионе – там еще хорошо помнят мощь СССР.

К тому же, исследовательская база у Японии небольшая, там, в основном, занимаются технологическим внедрением, а не разработками. Собственно, они занимаются прикладными приложениями американских исследований. И нам современные технологии передавать категорически не хотят. А просто деньги и нам не очень интересны. России интересно затащить эти технологии в глубинные регионы, подальше от моря, а японцам интересно вкладывать в районе морских портов, ближе к своим берегам. Хотя именно у Японии худшая ситуация в сравнении с КНР и Южной Кореей. Эта мощная экономика выжала из себя все, что было можно. Токио необходима экономическая экспансия, возможно страна на нее и решится. Но у них нет к нам доверия, и у них другое отношение к инвестициям. Для иностранцев главное – безопасность, а не прибыльность. Если они верят в безопасность инвестиций, они готовы дать под 10% на 100 лет, условно говоря. А нам наплевать на безопасность, весь бизнес в России – весьма рискованный.

Поэтому у нас мало почвы для взаимопонимания, для поиска компромисса в инвестпроектах и с Японией, и с Китаем, и с Южной Кореей.

- Львиная доля поступающих в Россию инвестиций идет в Москву и Санкт-Петербург. На весь Дальний Восток приходится не более 5% общего притока иностранных денег, при этом в этой цифре учитываются не только прямые инвестиции, но и кредиты, а это совсем другое дело, - отмечает доктор экономических наук, профессор, заместитель Директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.

- Самое главное для России в этом регионе - поднять инфраструктуру, без нее никакая экономическая активность не пойдет. Это порты, аэродромы, телекоммуникации. Но правительство объявило, что денег на все это нет ни в виде инвестиций, ни в виде госгарантий. Иностранных инвестиций также в регион не будет, пока наше государство серьезно не пересмотрит свою политику.

Пекин пять лет вкладывал колоссальные средства в Шеньженьскую экономическую зону, пока туда пошли первые деньги частных инвесторов. В 1980 году там был дремучий городок на 50 тысяч жителей. Теперь это мегаполис на 10 миллионов человек с разветвленной сетью метро, современными телекоммуникациями и развивающейся экономикой. Годами вкладывая в эту зону огромные деньги, государство убедило инвесторов, что этот проект надолго, это – надежно. И вот – результат! Так что все реалистично, но только при разумной политике.

Даже по тем проектам, что, возможно, обсуждаются в министерствах, у российских специалистов информации нет. А у иностранцев ее еще меньше. Все информационные материалы, что готовят наши чиновники для зарубежных инвесторов, подаются в очень урезанном виде и почему-то только на русском языке.

"СП": - Но Путин говорил о том, что на очень льготных условиях под инфраструктурные проекты на Дальнем Востоке деньги будет выдавать государственный Российский фонд прямых инвестиций?

- Я не знаю, о каких льготах идет речь, но хорошо понимаю, что эта структура при кабинете министров, которой любой зарубежный инвестор должен будет подчиняться, участвуя в ее проектах. Зачем бизнесмену Джексону отдавать свои деньги, если дальше он ими распоряжаться не сможет? Ни один инвестор на таких условиях свои деньги не принесет.

Далее, есть огромная организационная неразбериха, которая отпугивает любого бизнесмена, что нашего, что зарубежного. У государства есть два плана одновременно, как развивать регион, но никто не знает, что государство будет делать на самом деле. Ишаев снят. Теперь есть новый постоянный представитель президента и новый министр по развитию Дальнего Востока. При этом говорится о том, что будет введена государственная монополия на все крупные проекты. Никто не вложит деньги, когда правила игры настолько запутаны! И это длится не первый год.

- Заявление президента не соответствует ни российской, ни китайской экономической реальности, - заявляет руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО) Василий Колташов. – В КНР формально спада пока нет, но с начала этого года там нулевой рост цен на недвижимость, и это очень важный показатель, который говорит о предельном уровне раздувшегося пузыря на рынке недвижимости. Не секрет, что российскую экономику в середине года подпитывал в значительной мере рост этого жилищного пузыря в Китае, который создавал завышенный спрос на нефть и металлы. Сегодня ситуация изменилась. Снижение деловой активности хорошо прочувствовали европейские и американские инвесторы, которые уже выводят из Поднебесной свой капитал в заметных объемах.

Эти процессы предопределят дальнейшее падение спроса на российские экспортные товары, в то время как у нас уже начался реальный спад в промышленности и сельском хозяйстве. Нам, конечно, сейчас инвесторы очень нужны, но они прекрасно информированы о ситуации в нашей экономике. Нам нужны проекты, насыщающие наш внутренний спрос, стимулирующие производство в России. Но частный бизнес сегодня свои деньги не принесет, потому что бизнесмены понимают, что на этой фазе вкладывать в производство в нашей стране – это заведомо инвестировать в убытки.