Судебные перспективы дела Зейналова неочевидны

– Допустим, речь не о Зейналове. Некий человек совершил бытовое убийство. В полиции на него надавили – и он признался. А потом обвиняемый встречается с адвокатом. Что в такой ситуации говорит адвокат? "Вы напрасно признались"? С точки зрения защиты, правильнее отказаться от первоначальных показаний, потому что это дает больше маневра в суде?
– Вы хотите универсальный рецепт действий? Его не существует: каждая ситуация уникальна. Если признание получили путем насилия и угроз – это признание не искреннее, а вынужденное. Если человек рассказывает об этом адвокату на первой встрече, часто бывает, что от первоначальных признаний адвокат предлагает отказаться. Именно поэтому закон требует, чтобы даже первый допрос проводился с участием защитника.

Отказаться от признаний можно и для создания искусственной версии защиты – такое тоже бывает. Но подчеркну: закон предоставляет подозреваемому и обвиняемому право защищаться всеми не запрещенными законом же способами. Подозреваемый и обвиняемый не несет ответственности за истинность показаний – в отличие от свидетеля и потерпевшего. В этом также заключается право на защиту – обвиняемый может давать любые показания. Только если все сомнения и доводы защиты устранены, виновность его может считаться доказанной.

– Насколько правильно действует сейчас защита? Ведь Зейналова опознала девушка Егора Щербакова, на одежде следователи нашли следы крови убитого. Разве это – не очевидные доказательства?
– В деле может быть масса нюансов, которые меняют оценку доказательств с точностью до наоборот. Каждое доказательство должно подвергнуться оценке – по критериям достоверности и допустимости. Например, опознание: проведено ли оно в соответствии с требованиями закона? Или оно проведено с нарушением процедуры? Во втором случае опознание не будет иметь доказательного значения и юридически не будет являться опознанием. Что касается следов крови, в истории криминалистики известно немало случаев, когда человека застигали у трупа с ножом в руке и следами крови на одежде, а в итоге оказывалось, что преступник – не он.

– Видеозапись с преступником была распространена задолго до опознания. Это нарушает чистоту процедуры, ставит опознание под сомнение?
– Это обстоятельство может послужить основанием для сомнений в достоверности опознания – при определенных условиях. Вообще, должен сказать, шоу, которое устроили из этого инцидента, не способствует интересам объективного расследования.

– Правоохранители считают, что если Зейналов будет сотрудничать со следствием, то получит шанс избежать пожизненного наказания. Почему вместо этого он отказывается от признательных показаний?
– С одной стороны, все это так. С другой – у нас почти две трети дел рассматривается в особом порядке. Признание как "царица доказательств" уже царит в этих двух третьих случаев, при разбирательстве которых суд никаких доказательств не исследует. Хотя должен проверить по крайней мере истинность и добровольность признания подсудимого, не был ли нарушен закон при его получении – что тоже происходит сплошь и рядом.
В любом случае, признание – лишь одно из доказательств. Если человек не чувствует себя виновным и тем более объясняет почему (а может и не объяснять, у подозреваемого и обвиняемого нет обязанности давать показания) – нужно проверять его версию как минимум на том же уровне серьезности, что и версию обвинения. А говорить вместо этого: ты давай скорей покайся – и все… Знаете, это напоминает годы нашего недоброго прошлого.

– Зейналова задерживали очень грубо – это видно по видеозаписи. Это дает ему фору в глазах присяжных?
– Если возникает подозрение, что признание получено незаконными способами – например, путем применения насилия, – это очень серьезная вещь. Суд не имеет права пройти мимо такого факта – закон об этом прямо говорит. Кадры, на который правоохранители ведут Зейналова – человека, который находится под контролем, – применяя непропорциональную силу, наводят на не лучшие ассоциации. Это создает дополнительное сомнение в истинности его первоначальных показаний.

– У следствия до сих пор нет ножа – орудия убийства. Было бы логично, раз человек признался, что он покажет, куда выбросил нож. Но Зейналов лишь показал, куда ударил Щербакова. О чем это говорит?
– Это говорит, что нож нужно искать. Но должен заметить: орудие преступления, характер и локализация телесных повреждений и ран – все это является обстоятельствами, подлежащими доказыванию. Все это должно проверяться следственным и экспертным путем.

– Зейналов может рассчитывать на суд присяжных?
– Квалификация его деяния позволяет ходатайствовать о рассмотрении дела судом присяжных. Это одна из очень немногочисленных категорий дел, оставшихся в компетенции суда присяжных – убийство с отягчающими обстоятельствами. В статье 105 часть 2 УК РФ перечислены соответствующие квалифицирующие признаки, в ней предусмотрено и пожизненное заключение, и право обвиняемого на суд присяжных. Если действия Зейналова будут квалифицированы по этой статье обвинения, у него будет такое право. И если он ходатайство о суде присяжных своевременно заявит, в нем нельзя будет отказать.

– Это повышает его шансы?

– У нас в судах присяжных среднестатистическая доля оправдательных вердиктов – около 20% из всех дел, а в судах общей юрисдикции – меньше 1%. Вот и судите, повышает это шансы или нет…

– Зейналов – гражданин Азербайджана. Возможен ли такой вариант: республика запросит выдать его, чтобы судить на родине, – и его выдадут?
– Скорее, можно говорить о выдаче Зейналова для отбывания наказания, когда приговор российского суда состоится и вступит в законную силу. Такие случаи известны, в них нет ничего уникального.

– Если здесь его присудят к пожизненному заключению, в Азербайджане могут приговор смягчить?
– Могут. С течением времени это возможно даже в России. Человек имеет право обратиться за смягчением наказания спустя определенный срок. Просто этот срок очень длительный в случае пожизненного заключения.
 
 
В МИД России поступила дипломатическая нота Азербайджана в связи с задержанием Орхана Зейналова.
В документе, в частности, отмечено, что в отношении гражданина Азербайджана была нарушена презумпция невиновности, так как его вина еще не доказана, а его уже называют преступником. А посол Азербайджана в России Полад Бюльбюль-оглы высказал недовольство в связи с тем, что при задержании с Зейналовым грубо обращались. Он также заявил, что преступление, произошедшее на бытовой почве, преподносится как политический акт, воспринимающийся истерически. Между тем в прессе появилась информация, что поймать подозреваемого удалось благодаря тому, что правоохранительные органы надавили на авторитетных представителей азербайджанской диаспоры. Благодаря этому якобы и стало известно его место нахождения. "Эксперт Online" обратился за комментарием к председателю Совета старейшин Федеральной национально-культурной автономии азербайджанцев России, зампредседателю совета Ассамблеи народов России Аббасу Аббасову:

– Я как руководитель азербайджанской диаспоры могу сказать, что на нас никакого давления не оказывалось. Мы уверены, что и в дальнейшем на нас никто давить не собирается, потому что мы ведем себя в пределах правового поля России. Думаю, это очередная провокация, которую хотят использовать в межнациональном вопросе. Произошла трагедия, и азербайджанцы очень сожалеют, что подозреваемый в этом преступлении наш гражданин. В России очень профессиональные правоохранительные органы. И я уверен, что они разберутся в том, виновен ли он. Если его участие будет подтверждено, он будет осужден и наказан.

К сожалению, сегодня вокруг нашей общины много разговоров о том, что якобы азербайджанцы опасные люди. Мы это категорически опровергаем. Это провокация, которой пользуются определенные круги для разжигания национальной розни. Мы недовольны и возмущены тем, что даже некоторые высокопоставленные представители парламента, руководители политических партий заявляют: "Надо гнать азербайджанцев, гнать узбеков, таджиков, киргизов и другие национальности из России". Такие призывы нарушают стабильность общественной жизни, приводят к еще большему напряжению в стране и ставят под сомнение гарантии России как правового государство, которое идет по пути развития демократии.

– Азербайджанские дипломаты высказывают недовольство, что при задержании Орхана Зейналова его били…
– Я считаю, что даже к преступнику применять методы избиения и унижения нельзя. Мы же люди и от животных и скотов отличаемся разумом. Такие действия вызывают негатив и у россиян. Я понимаю, произошла большая трагедия, большая боль, прежде всего для родных и близких покойного Егора Щербакова, светлая ему память. Я вчера как руководитель азербайджанской общины высказал соболезнование его семье. Конечно, посольство не может остаться безучастным. Это гражданин Азербайджана. Поэтому были предоставлены и адвокат, и переводчики. Сейчас главное – надо успокоить людей, воцарить стабильность и мир.

– Как думаете, в связи с последними событиями не возникнут ли у ваших бизнесменов и трудовых мигрантов какие-либо экономические проблемы? Как они повлияют на судьбу и условия проживания диаспоры?
– Конечно, эта история бьет по карману тех азербайджанцев, которые наряду с представителями других этносов работали на продовольственных базах и плодоовощных рынках. Но это ни в коей мере не влияет на взаимные экономические отношения между Азербайджанской республикой и Российской Федерацией. Азербайджан является стратегическим партнером России. На тех, кто живет в России на незаконных основаниях и занимается незаконной трудовой деятельностью, последние события отразятся. Государство должно упорядочить и урегулировать эти отношения. А к тем, кто работает на законных основаниях, уверен, претензий не будет. Даже если они не граждане, а приехали по квотам и у них есть регистрация, проблем не будет. Власти России не будут устраивать полицейский режим по всей стране. Но государство должно ужесточить требования к хулиганам, сепаратистам, радикалам, которые занимаются бесчинствами. Иначе это чревато негативными большими последствиями.

– А вы сами сколько лет живете в России?
– Восемь лет.

– Вы гражданин России?
– Нет, я имею вид на жительство. На законных основаниях.