Алтайский журналист стал автором песенного хита эпохи целинников России

Предлагаем читателям ИА "Амител" ознакомиться с материалом Надежды Гончаровой, опубликованном в газете "Вечерний Барнаул":

Наша целина

Как-то встретила знакомую, прогуливающуюся по Парку целинников с внуками, остановились потолковать. Мальчишки фотографировались под симпатичными елочками, потом решили попозировать и у памятника. Младший из них, дошколенок, проявил осведомленность и сообщил, что этот дяденька – целинник.

В короткой беседе, к которой присоединился старший брат – отрок лет 10, выяснилось, что целинник – это тот, кто землю пахал, на которой раньше "ничего не росло", а куртка на плечах "дядьки" – это фуфайка, в такой деревенский родственник дрова для печки носит, она сейчас "немодная". Старший, решив окончательно добить меня своими познаниями, сообщил, что про него еще писатель Шолохов писал. Тут вмешалась бабушка, разъяснила разницу. И напомнила мальчишкам, что рассказывала им о прадедушке, показывала его фотографии и медаль за поднятие целины, сказала, что человек на постаменте очень его напоминает. Именно так – залихватски – набрасывали на плечи фасонистые целинники свои телогрейки в минуты отдыха. Правда, на отдых было не так уж много времени: "Земля любит, чтобы ей кланялись". "Зачем?" – изумились мальчишки хором, не поняв ее идиоматического оборота. Пришлось бабушке рассказывать, что под словом "кланяться" имеется в виду нелегкая работа в поле от зари до темна, чтобы земля, политая потом, дала хороший урожай.

– И ты целинницей была, – не столько вопросительно, сколько утвердительно произнес внук. – Я твою фотку видел: ты какую-то траву ножом режешь.

– Не траву, это мы школьниками на поле чистили свеклу, нас туда посылали. Весело было, хотя и уставали, конечно! Но это не в целину, тогда я только родилась! Хотя в чем-то ты прав: до целины у нас на Алтае свеклу не выращивали, это тогда у нас новые культуры появились, и свекла тоже.

Мальчишки бегали по парку, а мы со знакомой предались воспоминаниям. Обе родились в разгар поднятия целины, с интересом разглядывали, будучи детьми, награды родителей, в том числе и медаль "За поднятие целинных и залежных земель". Кстати, ее мама была первоцелинницей – приехала, кажется, откуда-то из Подмосковья, здесь встретила местного красавца парня…

Мои родители в Новичихе встречали первоцелинников, работали с ними. Отец был начальником районной автороты – вывозили урожай, который в первый же целинный год уродился фантастический, работали круглосуточно. Отец рассказывал, как сложно было по ухабистым дорогам и по непогоде вывозить зерно, хоть и укрывали плотно палатками кузова, а все равно в ямах на дорогах оказывалась золотая россыпь. Местные жители не теряли времени даром, просеивали зерно через решета – и в мешок. Подкормка курочкам. Шоферы изнывали, простаивая в очереди, чтобы сдать зерно. Зернохранилищ не хватало, в срочном порядке строились элеваторы. В 1956 году и мой отец, Пётр Григорьевич Гончаров, включился в этот процесс, став начальником пункта Заготзерно, строящегося в Новичихе.

В семье часто вспоминали те дни, когда отца практически не видели сутками. Объект строился с энтузиазмом, мозолями, потом, слезами, но к новому урожаю был готов. Теперь, приезжая на свою малую родину, я с печалью смотрю на "памятник деду", как его окрестили наши дети: теперь это частное хлебоприемное предприятие.

У родителей было много приятелей среди первоцелинников. Всегда с трепетом я смотрела на военного летчика Зфара Гумировича, потерявшего в бою глаз. Он был большой говорун и любитель чая, с его появлением в нашем доме откуда-то из дальнего шкафчика доставали пузатый чайник, и разговорам и песням не было конца. Первоцелинники привозили с собой и какую-то особую культуру. Мама рассказывала, что именно они становились, например, законодательницами мод, у них можно было взять почитать книжки, которые они привезли с собой. Еще одна знакомая родителей – москвичка Лидия Кондратьевна Сергеева (барнаульцы старшего поколения еще помнят ее – заведующую гостиницей крайкома партии), была заядлой театралкой. От нее я узнавала об этике посещения театров и концертных залов, о застольном этикете, прожив на Алтае десятки лет, она оставалась столичной дамой.

Песни на Руси скрашивали жизнь всегда, в целину появились свои. Ни один праздник в конце 1950-х – в 1960-е не обходился, например, без песен "Здравствуй, земля целинная" и "Едем мы, друзья, в дальние края…". А это уже другая история.

Песня новоселов родилась в "АП"

В ночь на 1 марта 1954 года никто из журналистов не спал: встречали поезд первоцелинников из Москвы. В Барнаул пришла романтика 1950-х. Вместе с хлеборобами в столицу аграрного края вливались и новые журналистские силы. Молодые, энергичные выпускники Московского госуниверситета прибыли вспахивать информационное поле целины. Красавицы Роза Копылова и Тамара Громова, заводной чудак, который рифмовал на ходу любую свою мысль, Эдмунд Иодковский (на фото)…

О той поре очень интересно рассказывала мне ровно 10 лет назад Евдокия Анисимова, бывший корреспондент "Алтайской правды" (ее рассказ опубликован в "ВБ" от 26 марта 2004 года). К сожалению, не все интересные моменты ее рассказа вошли тогда в публикацию, и я в преддверии очередного юбилея освоения целины хотела встретиться с Евдокией Васильевной и узнать новые подробности. Больно, что вновь опоздала: в январе Евдокия Васильевна ушла из жизни, не дожив совсем немного до своего юбилея – 25 марта ей бы исполнилось 90 лет. Светлая память этому хорошему человеку, нашей талантливой коллеге. И еще раз спасибо за ее рассказ.

Евдокия Васильевна вспоминала, какая творческая атмосфера царила в редакции и какую свежую струю вносили в нее московские варяги. Эдмунд, которого в стенах "Алтайки" по-дружески звали Эдиком, симпатичный паренек, не мог усидеть на месте, всегда рвался в командировки по краю, бурно делился своими впечатлениями после встреч с целинниками.

В редакции было немало поэтов, приезжие и свои устраивали традиционные стихотворные перепалки. Вся редакция следила за этими дружескими боями и с нетерпением ожидала очередных. Эдик, несмотря на свой юный возраст, не давал спуску даже опытным коллегам по перу. Час- тенько выходил на поэтический поединок с Марком Юдалевичем, Алексеем Сотниковым.

Из командировок Эдмунд привозил короткие, но очень эмоциональные материалы, наполненные романтикой.

К сожалению, уже осенью Иодковский вернулся в Москву, прихватив с собой юную жену – Тамару Громову. Вскоре вся страна услышала из радиоприемников и запела песню Вано Мурадели "Едем мы, друзья, в дальние края, станем новоселами и ты, и я…". В незатейливых, но стремительных, как бег времени, строках этой песни журналисты "Алтайской правды" слышали слова, которые напевал в редакции Эдик. Поэт сложил стихи на основе всех своих впечатлений о целинном крае, подарив песню полюбившемуся ему Алтаю.

Вот было бы здорово пообщаться с поэтом, – размечталась я. Увы, и здесь опоздала. Эдмунд Феликсович был сбит машиной на московской улице в 1994 году. В некрологах звучало: "Последний романтик"… В его творческом наследии – стихи, проза, публицистика. В Интернете есть хорошие отзывы о его исследовательских работах, например, по творчеству Михаила Булгакова. Надо найти и почитать. А еще: вдруг где-то еще найдется что-то из его воспоминаний об Алтае…

Едем мы, друзья…

Музыка Вано Мурадели.

Слова Эдмунда Иодковского.

Мы пришли чуть свет

Друг за другом вслед,

Нам вручил путевки

Комсомольский комитет.

Припев:

Едем мы, друзья,

В дальние края,

Станем новоселами

И ты, и я.

Мама, не скучай,

Слез не проливай,

Справить новоселье

Поскорее приезжай.

Припев.

Встретят нас ветра,

Холод и жара,

Трудные дороги

И ночевки у костра.

Припев.

В край Амурский шел

Юный комсомол,

Ехать в степь далекую

И наш черед пришел.

Припев.

Пусть несется весть:

Будут степи цвесть!

Партия велела –

Комсомол ответил:

"Есть!".

Припев.

Фото: "Вечернего Барнаула"