Исследование юного барнаульца может привести к переоценке моментов истории России

Исследовательская работа барнаульского школьника Евгения ТИМОФЕЕВА, возможно, заставит серьезных ученых переоценить некоторые моменты истории России, точнее – влияние на нее телеграфной связи, бурно развивавшейся также и на Алтае в XIX веке.

На днях юноше в составе команды Алтая предстоит защищать честь края в Москве на Международном конкурсе "Старт в науку". Десятиклассник барнаульской Кадетской школы сообщил корреспонденту "Вечёрки", что в докладе "Развитие телеграфной связи в Алтайском округе" он готов озвучить не публиковавшиеся ранее и во многом сенсационные данные. Впрочем, научные руководители юноши, учитель истории БКШ Виктор Ремизов и кандидат исторических наук Аркадий Контев, специалисты АКЦИТР, готовящие алтайскую команду к выступлению в Москве, к сюрпризам, преподносимым историей нашего края, уже привыкли.

В очередь!

Итак, телеграф. Простая система из передатчика, кодирующего устройства и приемника, изменившая мир? В 1860 году Александр II утвердил Положение об устройстве телеграфа в Сибири, а спустя 25 лет в пяти сибирских телеграфных округах уже отправлялось 3 млн депеш в год по тарифу 5 коп. за слово (по Сибири) и 10 коп. – если отправление шло за Урал. Сибирская телеграфная сеть состояла из 30 622 верст проводов, 154 контор, 303 аппаратов. В телеграфисты тогда рвались так, как в наши дни – в банкиры. Кандидаты отбирались с отменным здоровьем, образованием не ниже высшего начального училища. Но, даже выдержав тесты на профпригодность, сдав экзамены по иностранному и русскому языкам, арифметике, географии, знаниям аппаратуры, человека, если не было вакансий, просто ставили в очередь. Так, телеграммой начальника Томского почтово-телеграфного округа предписывается поставить в очередь на должность кандидата Александра Романовича Кулифеева.

Начиная работать с архивными документами, Евгений Тимофеев и не думал, какой пласт знаний по истории, географии и физике ему придется поднять:

– Я не представлял себе границ Алтайского округа, не знал физических принципов работы телегра- фа. И мне показалось странным, что исследователи, называя развитие телеграфа в Сибири на рубеже XIX-XX вв. фактором организации социокультурного пространства, не касаются при этом Алтая. Меж тем именно здесь была самая разветвленная сеть из 56 телеграфных установок, работавших в Томской губернии в 1915 году, 51 действовала на Алтае. Архивные документы, которые помог мне найти мой научный руководитель Виктор Александрович Ремизов, позволяют сделать однозначный вывод: Барнаул, получив прямую телеграфную связь с Санкт-Петербургом лишь третьим в Сибири, после Омска и Томска, все же был лидером по позициям стратегическим, промышленным и международным как форпост России на приграничных с Китаем и Монголией территориях.

Свинец и кабель

Змеиногорск. В 60-е годы XIX в. здесь уже был телеграф – для контроля серебряных потоков, за рудой, что шла из рудников на сереброплавильный завод, по первой в России железной дороге, кстати. Постепенно телеграф по- явился и в других промышленных центрах – Павловске, Камне- на-Оби, Бийске, Курье, Чистюньке, Локте. А с барнаульского телеграфа на ул. Иркутской первую телеграмму отправил некто Гуляев 2 ноября 1867 года. В 1913-м на телеграфной станции Барнаула работало уже 11 аппаратов Морзе, Юза и Уитстона. За связь между Томском и Барнаулом отвечал начальник Функ.

Евгений демонстрирует старые фото – они поразительны. Факт известный: в 1861 году в Европе заработала трансконтинентальная кабельная телеграфная линия, проложенная по дну океана. Факт, обнаруженный барнаульским школьником: на архивной карте Барнаула, датированной тем же периодом, – чертеж профиля кабельного телеграфного перехода через реку Обь в с. Гоньба. Фантастика? Отнюдь. Близ Гоньбы и впрямь был остров, через который проходил кабель в свинцовой изоляции, не замыкавший, не ржавевший. Правда, иногда он всплывал, привлекая внимание охотников за цветметом (в XIX ве- ке!). У телеграфистов на этот счет была особая инструкция. Например, в качестве балласта использовали камни, а зимой во льду сверлили лунки и вели наблюдение через них. А цветмет все равно воровали, скручивая изоляторы или медную проволоку со столбов. Одно бесспорно. Уровень технических и организационных решений был столь высоким, что, включенные в Свод учреждений и уставов о телеграфе Российской империи, они работали и в СССР. Например, Инструкция по обслуживанию подводного теле-графного кабеля через реку Обь. Правда, инструкции соблюдались не всегда. Вот какая телеграмма ушла из Барнаула в Государственную думу в ноябре 1911 года: "Шингарёву, Родичеву, Некрасову. Безрадостное настоящее при убийственном тяжелом труде и безнадежность принуждают чинов забытого ведомства просить членов Государственной думы вспомнить о них при обсуждении сметы почтово-телеграфного ведомства увеличением средств к жизни. Дать им возможность человеческого естествования". Последовало разбирательство, зачинщиков, коими оказались не барнаульские, а томские телеграфисты, уволили.

"Совсекретно"

В Горный Алтай, к границе с Монголией, телеграф шел вместе с развитием отношений с сопредельной Азией. На раритетном фото 1913 года – фрагмент еще только строящегося Чуйского тракта. А телеграфные столбы – уже действующие! Удивление второе. Как ни странно, духовенство, а не светская власть Алтая оценило первым потенциал телеграфа в деле просвещения местного населения. 17 ноября 1899 года миссионер Алтайской духовной миссии пишет начальнику Томского почтово-телеграфного округа прошение об открытии почтово-телеграфной конторы в Онгудае. Ответ был таким: "Открыть с 1 января 1904 года в с. Он- гудай почтовое отделение, назначив в штат его начальника с окладом 360 руб. и почтальона – 174 руб. в год; разместить отделение и его личный состав в помещении, предоставляемом для сего бесплатно на три года с отоплением и освещением местными жителями; из 300 руб., вносимых жителями, 100 обратить на заготовку вещей, потребных для почтового делопроизводства, кроме револьвера и шашки, которые будут высланы из Главного управления…". По этой же схеме церковное попечительство открыло телеграф в селах Алтайском, Кош-Агач, Улала. Там, где не хватало государевых субсидий, взносы делали частные лица. Из телеграммы бийского уездного исправника Полякова начальнику Томского почтово-телеграфного округа: "Из поименованных в подписном листе на устройство телеграфной линии Бийск - Улала уплачено Ситниковым 50 руб., Хакиным 100 руб., Югановым 200 руб., Артюгиным 100 руб.".

Открытие третье. Столбы на старом фото идут к Монголии и Китаю, замыкая линию от Томска. Очевидно, что в период Русско- японской войны 1905 года интересы России в регионе были не только торговыми. Иначе зачем строительство телеграфа передавать военному ведомству и шифровать депеши грифом "Совершенно секретно"? Сопоставим факты. Один из них, растиражированный, – поражение России в Русско-японской войне 1905 года. О других говорить в обществе как-то не принято. После этого "поражения" русские в Монголии чувствуют себя весьма вольготно, а после подписания в 1915 году в Кяхте трехстороннего соглашения Монголия получала статус автономии при сюзеренитете Китая и устанавливала невиданные торговые преференции для России. Ближе всего, географически и телеграфически, к ним оказались наши предки, живущие на сопредельных территориях. Но нашими были и Приморский край с Хабаровском, и КВЖД (до 1917 года – Маньчжурская железная дорога), что соединяла Читу с Владивостоком и Порт-Артуром и проходила по территории Маньчжурии. Такое присутствие России на Дальнем Востоке и на берегах Жёлтого моря, конечно, долгие годы беспокоило и китайцев, и японцев. Получается, алтайский телеграф XIX века стал прообразом нынешних военных радиорелейных станций и узлов связи войсковых частей?

Фото автора и Евгения ТИМОФЕЕВА.