Благочинный Горно-Алтайского округа: "Пастырь добрый. Привести человека туда, где его сможет найти Бог"

Официальный сайт Барнаульской епархии предлагает вниманию читателей интервью с протоиереем Георгием Балакиным, благочинным Горно-Алтайского округа, настоятелем Свято-Духовского храма в с. Майма. Опубликовано в 10-м номере "Алтайской миссии" за 2013 год.

– Годы детства – это прежде всего, воспитание сердца. Батюшка, скажите, какое событие Вашего детства было наиболее ярким, запоминающимся?

– Детство – это настолько яркий период жизни, что выделить что-то одно – сложно. Точнее – что-то особо яркое. Потому что каждый день – это открытие чего-то нового, чудесного, когда "только Небо, только ветер, только радость впереди"…

Я родился в красивейшем месте Горного Алтая – Уймонской долине Усть-Коксинского района – и мне хорошо запомнились те детские впечатления, когда горы манили своей тайной, небо завораживало своей бездонностью, а люди, находившиеся рядом со мной, умели любить, не говоря об этом красивых и громких слов. Мой папа был из тех, кто легко мог отдать последнюю рубашку первому встречному. И мама всегда ворчала на него, когда он что-то подобное делал. Но я уверен, что она ворчала бы еще больше, если бы он этого не делал! Наш дом всегда был открыт для всех и никогда не был пустым: какие-то близкие и дальние родственники, знакомые, друзья моих старших сестер и брата, и мои друзья – постоянно приходили, гостили, столовались, ночевали – и все это было в порядке вещей. И только позже я понял, каких трудов стоило маме накормить всю эту ораву и почему у папы за многие-многие годы был только один "выходной" костюм.

А запоминающимся, но не "ярким" – было событие переезда, когда мы весной 1976 года переехали из глубин Горного Алтая в Алтайское предгорье – с. Старую Белокуриху, где я пошел в первый класс. Переезд, смена обстановки, лето, проведенное в одиночестве, без привычных друзей, тоска по родной деревеньке впервые заставили задуматься о том, что радость в этой жизни – недолговечна. Примерно тогда, лет в семь, я стал задумываться и о таких вопросах, как смысл жизни, жизнь и смерть.

– "Се, стою у двери и стучу…". Господь стучит в двери сердца каждого человека, вопрос лишь в том, откроет ли человек свою душу Вседержителю. Отец Георгий, как произошла Ваша личная встреча с Богом?

– Когда эта встреча произошла, я понял, что Бог всегда был рядом. А я просто Его не видел. Ну а так, в армии я неожиданно для себя получил первый опыт молитвы.

Как это было? В детстве мне достаточно часто снились страшные сны. Независимо от картинок я просто переполнялся каким-то неконтролируемым, животным страхом и кричал: "Мама! Я боюсь!!!" Мама просыпалась, приходила, включала свет и говорила: "Ну что ты? Христос с тобой!" – и после этого я засыпал, считая вторую часть маминых слов просто каким-то междометием...

А в армии, стоя в карауле, мне ни с того ни с чего (точнее – понятно с чего: мы перед караулом, в воскресенье, посмотрели несколько видеофильмов, и один из них был мистический триллер) довелось пережить нечто похожее по ощущениям на детский кошмар... Причем это не было игрой воображения или плодом мнительности. Незадолго до рассвета я реально почувствовал присутствие чего-то страшного... Не сошел с ума и не застрелился только потому, что где-то в глубине сердца забилось: "Господи! Помилуй! Господи, помилуй!" Итогом этого приключения стало то, что мое несгибаемо-безбожное мировоззрение треснуло: я убедился в том, что ЧТО-ТО существует!

Следующая ступенька – опять в армии: я стою в наряде по штабу. Причем стою несколько суток подряд: это так меня "смиряет" командир батареи. То есть несколько суток нормально не сплю. Соответственно всю ночь борюсь со сном. Благо, что могу ходить по штабу, заходить в некоторые кабинеты и даже могу читать. И вот тут-то мне попадается журнал "Наука и религия", в котором есть статья про Туринскую Плащаницу. Причем дана короткая информация, фотография и два комментария: один – атеиста, другой – верующего. И я, прочитав все, будучи всем сердцем на стороне атеиста, неожиданно для себя делаю вывод, что если Кто и был завернут в это Полотно, то только Иисус Христос! И с того момента для меня Христос из мифической фигуры, живущей в воображении "темных" старух, стал реальной исторической Личностью!

Следующая ступенька – это увлечение философией и знакомство с Евангелием как первоисточником для многих философов.

Затем – Крещение ради Венчания и Венчание. В этот период я был на уровне такого добросовестного протестанта. То есть я верил, что Бог есть, верил, что Иисус Христос – Сын Божий, и Он воскрес. Верил, что Слово Божие, изложенное в Писании, – есть Истина, но категорически не принимал Церковь!

Затем почти год "Савлова безумия", наконец – помысел: а не разобраться ли во всем самому??? Может, нужно просто пойти и посмотреть, зачем же люди в эту "устаревшую, замшелую" Церковь ходят? Вот и пошел...

Пришел неверующим, а ушел – верующим. Потому что Господь ТАК сумел явить себя, что многое непонятное доселе стало простым и понятным. А еще я не верил в любовь. По крайней мере не верил, что можно любить других, совершенно забыв себя. А здесь, на той службе, вдруг в какой-то момент почувствовал, что меня ЛЮБЯТ! И в ответ в моем сердце появилась ТАКАЯ любовь ко всем, что если бы меня ударили по левой щеке, я бы, не задумываясь, подставил бы правую...

...Сколько длилось ТАКОЕ состояние – я не скажу, не знаю, не помню. Может, миг, может, день. Но, скорее всего, около недели. А потом все вернулось на круги своя... Хотя не совсем вернулось, потому что я понял, что ТО состояние – это мое НОРМАЛЬНОЕ состояние, и то, что я в нем не пребываю, – это не нормально...

– Юность – это пора выбора жизненного пути, пора профессионального самоопределения. Расскажите, пожалуйста, о выбранной Вами профессии, почему Вы решили стать именно историком, а не инженером или врачом?

– Вообще я с самого детства мечтал стать летчиком. Желательно – военным. Но не для того, чтобы кого-то убивать, а для того, чтобы летать свободно! Мечта об авиации рухнула незадолго до выпуска из школы, когда приписная комиссия военкомата определила, что по здоровью я годен к строевой службе с ограничениями. Но не в авиации. В итоге – мне было совершенно все равно куда поступать. Предложили истфак Горно-Алтайского пединститута, потому что наш историк как раз должен был пойти на пенсию к моменту моего выпуска из вуза. Ну и, кроме всего прочего, мне всегда была интересна история.

– Как светское образование помогает Вам в пастырской деятельности?

– История человеческого общества – это одна из форм Божественного Откровения. Поэтому багаж знаний, накопленный в светском вузе, для меня (и не только для меня, но и для многих других знакомых батюшек) – это начало Богословия. Ну и педагогическое образование также помогает священнику быть священником. Ведь две из трех обязанностей, данных Воскресшим Христом одиннадцати ученикам, – учительные (см. Мф. 28, 19-20).

– Путь служения Господу самый радостный, но в то же время и самый тернистый. Почему Вы решили стать священнослужителем, какое событие в Вашей жизни способствовало принятию такого решения?

– Вообще-то я не решал. И если бы кто-нибудь сказал бы мне, хотя бы за год до хиротонии, что я буду священником, – я бы не поверил. Но так уж получилось, что мечта об авиации заставляла меня хорошо учиться в школе, но в авиацию я не попал. Стремление стать хорошим школьным учителем стимулировало мое образование в вузе, и за два месяца до получения диплома мне даже удалось заключить предварительный контракт с одной из лучших школ Горно-Алтайска, но Господь призвал к другому служению.

…Когда Господь открылся – я не смог жить по-старому. Благо, что моя жена уже была прихожанкой и, будучи студенткой, а позже – преподавателем ФМФ ГАГПИ, – даже пела на клиросе. Правда, пела редко: муж злобствовал и в церковь ее не пускал. А тут вдруг этот "злобный муж" сам стал бывать на службах и даже стал исповедоваться, причащаться. И тогда моей супруге предложили открыть воскресную школу… А так как записываться в нее пришли больше 60 человек в возрасте от 5 до 70 лет, то и мне тоже пришлось преподавать. Вот тогда-то, когда мы обсуждали процесс преподавания с настоятелем Преображенской церкви о. Ростиславом Кирашуком, он очень тактично спросил, не хотел бы я стать священнослужителем…

Конечно, я отказался. Категорически. Но вскоре понял, что если я не стану священником, погибну как христианин. А если стану, то, может быть, и спасусь. Вот и решил дерзнуть…

– Где и когда произошло Ваше рукоположение во диакона, а затем во пресвитера?

– В сан диакона я был рукоположен 5 июля 1992 года в Вознесенском кафедральном соборе г. Новосибирска, а во пресвитера – через день – 7 июля в Сретенской церкви г. Бердска. А 12 июля уже сослужил настоятелю Преображенской церкви о. Ростиславу и искренне благодарю его за те семь лет служения под его началом в г. Горно-Алтайске, которые стали для меня настоящей школой доброго пастырства.

– Семья – главная ценность в жизни каждого человека. Расскажите о Вашей семье, о семейном укладе. Возможно, в Вашей семье сложились и существуют какие-то свои особенные традиции, обычаи?

– Наверное, мне следует сказать даже не об одной, а о трех семьях, которые для меня – родные и бесконечно дорогие.

Первая семья – та, в которой я родился и вырос. Папа, мама, две сестры и брат. А также зятья (ныне покойные), племянники, дяди, тети и прочие родственники. Люди бесконечно дорогие моему сердцу. Они считают, что я чего-то сумел достичь в этой жизни (высшее образование, положение и т.д.), а я считаю, что я так и не достиг меры своего отца, сердце которого было нелицемерно открыто для всякого.

Вторая семья – это та семья, в которой родилась моя супруга.

Ее мама тяжело заболела, когда моей будущей половинке было всего лишь три годика. За годы мучительной болезни ей пришлось многое пересмотреть, переоценить, и моя теща, будучи кандидатом исторических наук, в последние десятилетия своей жизни жила только для Бога. И то, что Господь призвал меня послужить Ему, – думаю, что в этом огромная заслуга того молитвенного труда, что понесла раба Божья Зинаида!

Ну и, наконец – непосредственно моя семья.

Моя супруга – Ксения Николаевна окончила школу с серебряной медалью, а физмат института – с красным дипломом. Коллеги по институту – ее бывшие преподаватели – пророчили ей блестящую карьеру ученой дамы, но она выбрала карьеру супруги, матери и христианки. Она была первым преподавателем первой воскресной школы в Горном Алтае – при Преображенской церкви г. Горно-Алтайска, она является ведущим преподавателем и организатором воскресной школы при Свято-Духовской церкви с. Майма. Кроме того, она самый надежный и самый непритязательный помощник во всех моих трудах и делах. А иногда – не только помощник, но и организатор, как, например, в случае проведения военно-патриотических сборов "Катунский рубеж".

Ну а главное – матушка родила троих замечательных детей: дочь, которой сейчас 20 лет, и двух сыновей, которым по 19 и 13 лет.

– Воспитание детей – вопрос актуальный во все времена. Наверняка уже можно говорить о плодах этого воспитания? Кем стали Ваши дети?

– Говорить о том, кем стали дети, наверное, рановато. По крайней мере более-менее определенность есть только у дочери: Елизавета замужем, растит внука Коленьку и ждет еще одно чадо. Кроме того, она закончила Горно-Алтайский педколледж по специальности "Учитель начальных классов" и сейчас продолжает образование на психолого-педагогическом факультете ГАГУ. Наш зять Михаил тоже преподает в воскресной школе, и благодаря ему в нашей школе мальчишек не меньше, чем девчонок!

Сын Игорь – студент ГАГУ, увлекается музыкой, играет практически на всех доступных музыкальных инструментах. Но с приоритетами в жизни он пока не определился.

Младший сын Иван – мой главный помощник. И в домашних делах, и в службе.

– Ваша жизнь протекает в непрестанных трудах на благо Православной Церкви. Если говорить о предпочтениях во внеслужебное время, то какие они у Вас?

– Если о предпочтениях – то спать! Потому что остальное время все равно мне не принадлежит. И даже если я что-то делаю: читаю, смотрю фильм, занимаюсь спортом или музыкой – то чаще всего не потому, что мне это нравится или требуется, а потому, что это кому-то нужно.

– Какие книги и фильмы Вы предпочитаете?

– Когда-то, еще в школе, я читал все подряд. Потом, в старших классах – преимущественно техническую литературу. В институте и в армии для себя читал только стихи. В первое десятилетие священства – только православную литературу. А потом – и до нынешнего времени – читаю детские книжки. Во-первых, они мне действительно нравятся, а во-вторых, их можно с детьми обсуждать.

То же самое фильмы: могу посмотреть то кино, которое смотрят дети. Или которое хотят посмотреть. Но, честно говоря, в последнее время что-то совсем ничего смотреть не хочется. Современное кино, благодаря компьютерным технологиям, стало фантастически зрелищным, но зачастую бессмысленным. В итоге, некоторые старые фильмы "со смыслом" смотрятся пресно, а на новые – жалко времени и …души.

– Республика Алтай – место особого миссионерского служения, тем более Вы являетесь председателем епархиального миссионерского отдела. Скажите, в чем уникальность служения в этом месте?

– Уникальность служения в Республике Алтай заключается в том, что у нас на огромной территории проживает всего лишь двести тысяч жителей, из которых потенциально православными является чуть более половины. Зато в последние годы приезжает очень много гостей со всей России. В итоге "жатвы много – делателей мало". И каждому священнику, здесь служащему, приходится, используя малые ресурсы, осуществлять объемную работу. Наверное, в этом и заключается миссионерский характер нашего региона.

– Вы – основатель и руководитель общества трезвости. Создание такого общества – это директива сверху или Ваша собственная инициатива?

– На момент образования общества это был вопрос "жизни или смерти". К середине первого десятилетия нынешнего века алкоголизация населения достигла определенного пика. И в церковь участились обращения страждущих и их родственников. А мы долго ничего действенного, реального предложить не могли. Зато многие секты под эгидой трезвости устраивали свои, весьма эффективные пиар-акции. Таким образом, создание "общества трезволюбия" при майминском храме было в полной мере инициативой от народа, услышанной священником и поддержанной архиереем.

– Как проводится работа со страждущими от недуга пьянства? Каковы плоды деятельности этого центра?

– Мы изучили опыт общества трезвости в г. Екатеринбурге, а позднее вошли в Иоанно-Предтеченское братство "Трезвение" Русской Православной Церкви.

В основе реабилитационной деятельности – обучающие курсы по преодолению зависимостей. Суть курсов в том, чтобы человек усвоил одну простую истину: настоящая жизнь – это жизнь трезвая. Научная составляющая курса – исследования советского психофизиолога Геннадия Андреевича Шичко, а духовная составляющая – православное учение о покаянии. В итоге человек не только освобождается от зависимости, но и воцерковляется.

Что касается плодов деятельности, то на первом этапе курсы приносили обильные, качественные плоды. На занятия приходило до двадцати человек, и многие из них стали активными прихожанами. А потом, видимо, те, кто мог прийти и пройти курсы, – уже прошли. Ведь методика Шичко оказывается действенной только при наличии как минимум двух условий: искреннего желания человека преодолеть порок и стремления потрудиться над тем, чтобы порок преодолеть.

– И в заключение. Скажите, как Вы ищете ключ к сердцам людей? Как Вы помогаете человеку обрести Бога?

– Главное – это видеть в человеке человека. И уж если я еще не научился по-настоящему любить людей – я должен себя заставлять хотя бы уважать их.

А обрести Бога… Здесь, кроме Бога, никто ничего сделать не сможет. Максимальная задача миссионера, священника, христианина в том, чтобы привести человека туда, где его сможет найти Бог.

Вопросы задавала Нина Попова