Россияне выступают за то, чтобы отсекать от власти богатых с помощью имущественного ценза

В общем и целом данный опрос отразил "мнение народное", которое можно услышать и в общественном транспорте, и в ходе интеллектуальных дискуссий: наша власть и крупный бизнес - две стороны одной медали. Всё вместе это можно условно назвать правящим классом. И отношение к этому де-факто привилегированному классу в народе, мягко говоря, не самое лучшее.

Есть ли рецепты для того, чтобы изменить ситуацию, пустить во власть людей честных, активных, не зависящих ни от денег, ни от больших покровителей?

В упомянутом опросе "Левада-центра" один из таких рецептов зашифрован в вопросе: "Нужен ли имущественный ценз (максимально допустимый размер доходов) для желающих попасть на государственную службу"? Положительно на этот вопрос ответили 62% опрошенных, которые считают, что "чиновники и депутаты должны знать, в каких условиях живут простые люди".

- Отношение к правящему классу, состоящему в значительной степени из богатых людей, нечестно наживших свои богатства и получивших власть благодаря деньгам, сложилось давно. – Рассказывает старший научный сотрудник Института социологии РАН, руководитель аналитического отдела Всероссийского центра изучения общественного мнения Леонтий Бызов. – Начиная с середины 90-х годов, мы получали схожие результаты опросов. Стереотип о том, что к власти приходят либо богатые люди, либо они такими становятся, случайно попав в неё, появился уже тогда. Он подтверждается регулярными сообщениями в СМИ о фактах выявляемой коррупции, как среди представителей законодательной, так и исполнительной власти.

Нюанс тут в том, что социологические опросы показывают: люди более снисходительно относятся к нечестно нажитому богатству представителей исполнительной власти. Логика здесь такая: если воруют министры, губеранторы или мэры – это неизбежное зло. Главное, чтобы воровство не было "через край" (как мы это наблюдали в истории с бывшим главой Минобороны Сердюковым). Но в том, что чиновники делают нечто полезное "для всех", при этом приворовывая для себя, наши граждане не видят большой беды. Вспомним Юрия Лужкова, которого оппоненты практически все годы нахождения на посту мэра Москвы обвиняли в коррупции. Но большинство москвичей при этом относились к нему в целом позитивно. Люди считали, что без злоупотреблений на таком посту не обойтись. И лишь в самом конце негативное отношение к нему стало нарастать, что было связано в основном с деятельностью его жены.

В обществе существует негласное мнение, что некоторым воровать можно, а некоторым нельзя. Последнее относится и к представителям законодательной власти, потому что люди у нас в принципе негативно относятся к депутатам, считают их бездельниками. Это связано, во-первых, с тем, что сам институт законодательной власти не укоренён в нашей политической культуре. А во-вторых, этому способствуют СМИ, которые показывают пустые кресла во время заседаний Госдумы, зевающих, жующих бутерброды народных избранников. В результате утверждается мнение, что все депутаты бездельники, получают свои деньги на халяву и заняты только собственными интересами. Не вдаваясь в подробности сложившегося избирательного механизм, люди понимают, что обычный гражданин с невысокими доходами имеет крайне мало шансов попасть в законодательную власть.

"СП": - Можно ли изменить это положение. В частности, с помощью имущественного ценза, отсекающего от власти сверхбогатых россиян?

- Такой ценз – совершенно неразумная мера. Наша власть устроена так, что многие богатые депутаты являются спонсорами партий. С ними расплачиваются депутатским мандатом за их финансовую помощь. Не говоря уже о том, что люди, занимающиеся бизнесом – это активный социальный слой нашего общества, нуждающийся в своём представительстве во власти. Исключить бизнесменов из числа кандидатов в депутаты или министров было бы неправильно. Не говоря о том, что если даже такой ценз будет введён, он мало что изменит. Богатые по известной схеме станут переписывать своё имущество на родственников и знакомых. Это и сейчас, в связи с последними скандалами среди депутатов и сенаторов, активно делается.

"СП": - Может быть, можно разработать некую пропорциональную систему, которая позволяла бы малоимущим и средним слоям населения иметь в парламенте достаточное число своих представителей?

- Сейчас процесс отбора кандидатов в Думу централизованный. Да, теоретически можно от партий потребовать, чтобы в списки кандидатов вносились представители разных социальных слоёв, были свои квоты для пенсионеров, женщин, врачей и так далее. Но приведёт ли это к каким-то результатам? Жизнь показывает, что люди, которых протащили в ту же Думу из соображений "квотирования" или популизма, очень часто оказываются пустым местом. В советское время в Верховном Совете СССР подобные квоты действовали. Обязательно там должны были быть представлены и партийные, и беспартийные, и рабочие, и крестьяне. Но и тогда взятые "по квоте" депутаты часто играли роль статистов.

Поэтому всё это квотирование и сегодня может вылиться в очередной фарс. К тому же совсем не обязательно, что, к примеру, пенсионеры захотят, чтобы их представлял пенсионер. Это очень вульгарное представление.

Просто нужно чувство меры: партии сами должны искать активных талантливых представителей "небогатых сословий". Но жёстко регламентироваться законом эта деятельность не должна.

Доктор социологических наук Евгений Андрющенко считает, что вся нынешняя избирательная система сделана "под толстосумов".

- Поэтому другие люди в Думе быть не могут. Очень много достойных людей оказывается не у дел. А такие ловкачи, гешефтмахеры, как Березовский, возводятся, чуть ли не в ранг национальных спасителей.

Так безобразно, как у нас, избирательные законы нигде в цивилизованном мире не работают. Например, огромные деньги нужны для рекламы в СМИ. Без этого даже в горсовет небольшого города пробиться трудно. И так называемые демократические СМИ зачастую работают на "денежные мешки", но никак не на народ.

Есть депутаты Госдумы, к которым я отношусь с уважением, они пытаются что-то делать. Но посмотрите, сколько тот же Жириновский твердил, что он за бедных, за русских. А как он зарыдал, когда появилась опасность потерять денежки в офшоре на Кипре.

"СП": - Ситуацию с засильем богатых во власти можно как-то изменить?

- У нас в России насаждается протестантская идеология. Одним из её краеугольных камней является утверждение, что человека, у которого много денег, любит Бог. Впрочем, как известно, деньги всё определяют не только у нас. Ещё за неделю до окончания президентских выборов в США, когда стало известно, что у соперника Обамы на последних президентских выборах США Митта Ромни в полтора меньше избирательный фонд, я сразу понял, кто будет победителем.

Чтобы в России добиться того, чтобы обе палаты парламента принимали законы в пользу тех, кто ездит в общественном транспорте, необходимо менять избирательный закон от начала и до конца. Введением отдельных норм, таких, как имущественный ценз, можно профанировать всё дело, выплеснуть с водой младенца.

- В любом капиталистическом государстве правят люди с капиталом. Это положение никто не опроверг, да никто особо и не пытался. – Рассуждает писатель Андрей Паршев. – Власть богатых проявляет себя в самых разных областях общественной жизни.

При этом засилье денежных мешков во власти неправильно, как с коммунистической, так и с капиталистической точки зрения. С первым понятно – при коммунизме богатых не должно быть в принципе. А при рыночных отношениях те, кто имеют отношение к государственному аппарату, не должны иметь преференций в бизнесе. Это даже с либеральной точки зрения вредно для экономики.

Сращивание бизнеса и государственной власти плохо и для государства, и для бизнеса. Первоначальный смысл слова "коррупция" – порча. То есть ,чиновники не столько обогащаются, сколько портятся и портят страну.

"СП": - Можно ли сделать так, чтобы власти было больше независимых и при этом не очень богатых людей?

- Надо решить задачу максимально разведения бизнеса и государственного управления. У бизнеса не должно быть никакого ресурса во власти. Некий имущественный ценз или хотя бы имущественная прозрачность – момент важный для решения этой задачи, но не единственный.

Пока у нас в стране никто всерьёз не озадачивался тем, чтобы развести власть и бизнес. Между тем, эта задача могла бы быть решена при наличии государственной воли. Пока же у нас считается нормой, когда мелкие и средние предприниматели платят налоги, честно тянут на себе воз. А нечестные – уходят от налогов через офшоры. И их интересы почему-то Кремль считает необходимым защищать. Другими словами, государственная власть у нас не озабочена наведением порядка и справедливости.

Фото: Дмитрий Духанин/Коммерсантъ