«Нужно отобрать у гаишников алкотестеры»: Виктор Похмелкин

Председатель Движения автомобилистов России Виктор Похмелкин рассказал "Новым Известиям", почему увеличение штрафов не скажется на количестве аварий, в какой мере в гибели людей виновато плохое состояние машин и дорог и как установка видеокамер повлияла на коррупционные доходы сотрудников ГИБДД.

– Ужесточение наказаний для водителей в Госдуме объясняют большим количеством погибших на дорогах. При новых штрафах гибнуть будут меньше?

– Нет. Карательный психоз, который овладел сейчас депутатами, свидетельствует об их глубоком непрофессионализме. На самом деле проблема не в жестокости или суровости наказания и вообще не в наказании. Нужно обратить внимание на те факторы, которые обусловливают большое количество ДТП у нас на дорогах и тяжкие последствия в них.

– Что это за факторы?

– Это неэффективная дорожная полиция, которая отпускает каждого второго за взятку, и при этом отпускает еще и людей, которые обладают какими-то властными полномочиями. Также у нас каждое третье ДТП сегодня происходит из-за плохого качества дорог. Каждый шестой наезд на пешехода происходит на неосвещенном пешеходном переходе. А наезд – это, как правило, если не смерть, то тяжкий вред здоровью. Так может осветить все пешеходные переходы? В шесть раз больше человек гибнет в машинах без подушек безопасности, чем в снабженных ими. У нас до сих пор отечественный автопром выпускает автомобили без подушек безопасности, и никаких запретов на этот счет нет. Но это серьезная, кропотливая работа, которую не все увидят. Да это и не очень интересно, здесь несильно своруешь что-либо, взяток не получить. А вот там, где увеличение наказания, расширение полномочий дорожных полицейских, там сразу же появляется возможность поживиться. Депутаты то ли действуют заодно с ГИБДД, то ли поступают так по недомыслию.

– Но ведь и в ГИБДД не все ратуют за этот закон...

– Да, есть еще и прогрессивная часть ГИБДД, которая недавно предложила сокращать наказание в виде лишения права на управление транспортным средством в силу его неэффективности. Данный законопроект идет вразрез с этой идеей. И это совершенно четкая заявка на усиление коррупции в сфере дорожного движения. Это заказ самой реакционной коррумпированной части ГИБДД, которая сегодня очень много теряет в доходах, потому что живых полицейских заменяют видеокамеры. У них отобрали техосмотр, на котором они очень сильно кормились. Серьезно упростили правила регистрации транспортных средств. Количество кормушек в ГИБДД сокращается. Более того, люди научились защищать свои права, и многие уже предпочитают заплатить штраф, а не дать взятку. А с введением балльной системы появляется новый рычаг, которым водителя можно шантажировать. Гаишник может сказать: "Вот тебе очередное нарушение, а следом за ним – такое количество баллов, за которое можно быть лишенным прав". Когда балльная система функционировала, она была самым коррупционным фактором на дорогах. Все это признавали. Поэтому моя поправка в 1997 году об отмене балльной системы была той Госдумой принята на ура.

– Что нужно сделать, чтобы уменьшить число аварий?

– Реформировать дорожную полицию. Сделать так, чтобы они не за нарушителями гонялись, а предупреждали факторы аварийности. Например, в некоторых регионах был проведен эксперимент: зарплату сотрудника ГИБДД привязали к аварийности на его участке. Аварийность сразу снизилась. Гаишник стал интересоваться, работает или не работает светофор, положен ли дорожный полицейский около школы, аккуратно и по "зебре" ли переходят пешеходы дорогу и так далее. Его стал интересовать гораздо более широкий круг проблем, чем обычно. От этого эксперимента быстро отказались по совершенно не понятным для меня причинам. Там была уникальная ситуация. В остальных регионах аварийность росла, а в этих снижалась. Надо вводить изменения и надо бороться с теми представителями ГИБДД, кто этого не хочет, кто заинтересован в сохранении нынешней системы. Но это неинтересно. Интересно поднять штрафы, усилить наказания и сделать вид, что мы что-то изменили. Но в этом ничего оригинального нет. И балльная система, и большие штрафы – все это уже было в нашей истории.

– Как же без штрафов заставить водителей не нарушать правила?

– Дело не в том, чтобы водители меньше нарушали. Дело в том, чтобы предотвращать самые тяжкие последствия ДТП. Это самая главная задача. Нужно, чтобы люди как можно меньше гибли, желательно вообще не гибли и не калечились на дорогах. Есть такие нарушения, которые можно просто физически предотвратить. Например, не хочешь, чтобы человек на "встречку" выезжал – поставь отбойники. Не хочешь, чтобы он заезжал на тротуар – огради тротуар. Этого же тоже практически не делается или делается очень мало. Или если я знаю, что с сотрудником дорожной полиции никогда не договорюсь, то я буду вести себя совершенно по-другому. Сегодня, посмотрите, люди знают, что есть видеонаблюдение. И они снижают скорость, начинают ездить аккуратнее, потому что понимают: наказание будет неотвратимым.

– Как вы относитесь к еще одной инициативе Вячеслава Лысакова – вернуть норму о 0,2 промилле?

– Не в этом проблема. Нас уводят в сторону от главного вопроса. А главный вопрос сегодня в том, чтобы вернуть полноценное медицинское освидетельствование. Его ликвидировали. Медики определяют состояние опьянения не только по парам алкоголя в выдыхаемом воздухе, а по совокупности признаков. А связывать состояние опьянения только с наличием алкоголя в парах выдыхаемого воздуха, будь то 0,2 или 0,3. или 0,5 промилле, нельзя. Повышенное содержание алкоголя может быть связано с болезнью человека. Поэтому, если бы у нас было полноценное медицинское освидетельствование, я бы сказал: пусть будет ноль промилле. Тогда мы бы были защищены от произвола тем, что медики все выяснят и установят. Если медицинское освидетельствование не вернуть, то произвол все равно будет сохраняться, а критерии пьянства останутся размытыми. Даже если вы установите чуть повышенную планку содержания алкоголя в крови, это не защитит довольно большое количество людей. На мой взгляд, надо вернуться к ситуации до 1997 года, когда у гаишника вообще не было права проверять людей на дороге с помощью алкотестеров. В случае, когда они считали, что есть признаки опьянения, то направляли на медицинское освидетельствование, и медики ставили диагноз.