"Неземные" женщины Барнаула

 "Смотрите, какая панорама великолепная, - никакое колесо обозрения не заменит", - перед нами открывается Новоалтайск - в виде горстки домов, серебристая линия Оби, лесной массив и весь исторический центр Барнаула.

Поворачиваемся - а вот остальная часть города: три района, как на ладони. "Здесь начинаешь по-другому смотреть на мир, - больше видишь, острее чувствуешь. Ведь когда просто идешь по улице, то на глаза попадаются чьи-то руки, ноги, головы, трамваи, стены... Сплошные обрывки. А общей картины нет", - рассказывает жительница Барнаула Галина Шитикова.

Этой женщине открываются совсем другие пейзажи, нежели большинству горожан. Потому что ее рабочее место - в небе. В ее руках сила, способная обращаться с тоннами, как с пушинками. Хотя название у ее профессии далеко не поэтичное – машинист башенного крана.

"Вы знаете, сейчас ветер с пылью, а обычно в кабине сиренью пахнет, - продолжает Галина Николаевна. - Вообще эта работа красивая. Зимой темнеет рано, включаем прожекторы. И в белом луче света видно, как снежинки кружатся. Не налюбуешься. Даже мужчины, которые поднимаются и видят это, восторга сдержать не могут".

"Никогда бы не подумала, что стройка может вызывать столько эмоций", - своими впечатлениями Галина Николаевна делится, когда мы уже наверху. Башенный кран работает на улице Пионеров, где строится жилой дом, совмещенный с бизнес-центром. По лестнице мы взобрались на уровень 14 этажа – на этой высоте находится кабина крана.

Перед тем, как лезть наверх, меня, сотрудника ИА "Амител" Татьяну Труфанову, строители предупредили: ни в коем случае не смотреть в низ и на облака - только на лестницу. Иначе голова закружится, и немудрено сорваться вниз. Опираться нужно все время на три точки: две руки – одна нога, или две ноги – одна рука.

Вручили мне рабочие перчатки, чтобы руки не скользили (а как же не скользить, у любого ладошки вспотеют от страха и напряжения, пока на 14 этаж заберешься!!!). Пришлось в жару одеть и куртку. По словам строителей, наверху сильный ветер.

Причем, когда взбираешься наверх, вроде бы и не страшно. Только когда стоишь в кабине крана, чувствуешь жуткое напряжение, которое было в тебе во время подъема. Лестница уже закончилась, а руки так и не хотят разжиматься.

Со стыдом говорю Галине Николаевне, что кровь временами холодела. Она понимающе выслушивает, но уверенно возражает: "Защитные меры здесь полностью соответствуют правилам техники безопасности, поэтому сорваться вниз можно только, имея нездоровое желание".

- А в Барнауле краны с лифтом есть?, - любопытствую я.

- Нет. Вообще такие краны используют, когда строят дома высотой за тридцать этажей. Они со специальной подъемной площадкой, которая напоминает тележку. Наши краны считаются недостаточно высокими, поэтому мы забираемся по лестнице.

Убранство кабины проще простого. Сиденье в центре, по бокам по два рычага с табличками "Поворот. Вправо. Влево", "Каретка. Назад. Вперед" и т.д. Еще радиатор для обогрева (на семи ветрах жарко не бывает). Я зразу же приметила в кабине зеркальце и помаду. Есть там розетка и маленький кипятильник. В углу висит шкафчик с заваркой и печеньем. Там же лежит книжка. Для "залетного  корреспондента" нашлась маленькая деревянная табуретка.

"Вы в перерывах книжки читаете?", - на мой вопрос Галина Николаевна ответила не лукавя: "Если выдается свободное время. В основном-то его нет. Вон лучше кроссворды. Они много времени не занимают. Отгадал слово – написал, не отгадал – ну и не надо".

- Тут у вас и тапочки домашние.

- Переобуваюсь, чтобы ноги меньше уставали.

- А комары сюда не долетают, высоко ведь?

- Они, похоже, хоть куда долетают (смеется Галина Николаевна)! Но мы с ними боремся. Разводим ванилин в чашке. А еще наши постоянные гости – синички, но мы их любим. Они такие игривые. На тросах обожают кататься. Чирикают без умолка. Уж что они нам рассказывают, не знаю. Особенно их много, когда начинается весна. Ох, сколько шуму от них.

Зашипела рация: Галину Николаевну просят поднять наверх лифтовую кабину. Зрение у крановщиков орлиное. Миниатюрные строители копошатся на стройке, какие-то знаки показывают, разобрать которые без бинокля затруднительно. А она все видит и работает точно как хирург. Только управляет не скальпелем, а стрелой.

- Это какие-то специальные знаки?

- Угадали. Определенная система сигналов. Рука в полусогнутом состоянии ладошкой вверх – груз вверх, ладошкой вниз - груз вниз и др. Эта система едина для всех стран.

Повинуясь движениям Галины Николаевны, огромный кран тяжело ворочает стрелой. Остановить ее в нужном месте непросто - стальная конструкция обладает большой инерцией, и нужно потихоньку поворачивать ее в другую сторону. В результате манипуляций башня раскачивается, словно лодка на волнах. Ветер крепчает, и на высоте это очень хорошо заметно. Крановщики обязаны прекращать работу, когда сила ветра достигает 15-18 метров в секунду. В кране есть специальный прибор анемометр, который замеряет скорость ветра. Внешне он напоминает флюгер.

- Да не волнуйтесь вы, - успокаивает меня Галина Никлаевна. - Сейчас еще вполне спокойно. При таком ветре можно без опаски работать. Если ветер будет сильнее, чем положено, мы об этом узнаем гораздо раньше, чем возникнет реальная опасность.

- А вон пелена туч идет на город, может гроза начаться. В грозу можно на кране оставаться?

Кран хорошо заземлен. Гроза нам не страшна.

- Галина Николаевна, а давно вы работаете крановщицей?

- С 1 апреля 1978 года. Такая вот первоапрельская шутка вышла в моей жизни.

- А почему выбрали эту профессию?

- Ой, романтики здесь было мало. Встал жилищный вопрос. Раньше я работала на ТЭЦ-2, а там с жильем трудновато было, сотрудникам мало квартир давали. Поэтому и пошла на стройку.

 Во время беседы выяснилось, что работа крановщиц чуть ли не "классическая, женская". На втором кране, который находится на стройке, работает двадцатилетняя девушка Елена. Правда, на заводах больше женщин крановщиц, а на стройке 50/50 мужчин и женщин. Некоторые женщины просто боятся: башенный кран ведь сильно качает, особенно при подъеме груза.

На вопрос, почему эта профессия стала доступной женщинам, коллеги-мужчины Галины Николаевны отвечают, что у нас сейчас женщинам все доступно. Это издержки войны, наверное.

После войны наши женщины всем занимались и даже сталь варили. Кстати, Галина Николаевна признана строителями специалистом экстра-класса. Только благодаря ей удалось смонтировать колонны на крыше дома, который находится около магазина "28 апельсинов". Работа велась выше 18 этажа, куда еле-еле дотягивался кран.

- А вы изначально учились на машиниста подъемного крана?

- Вначале я пришла в строительную организацию. Поднялась с другой машинисткой на кран посмотреть, как я буду себя чувствовать. Пробыли мы с ней на кране часа четыре или пять. Я села в кресло, попробовала поуправлять рычагами, и даже немножко поработала, как смогла, на холостом ходу. И после этого я поняла, что смогу работать на такой высоте. Получилось, что это была моя путевка в крановщики. Потом меня направили на учебу.

- Ну а страшно первое время было?

- Наверное, каждый боится и сомневается, когда впервые приходит работать на кран. Все-таки высоко, а мы ведь существа земные, бегаем по земле. Не каждому по силам работать под психологическим прессом ежесекундного ощущения соседства с пропастью. Первое ощущение было не самое приятное, обошлось без восторга. Ну а потом втягиваешься.

- Я так поняла, что очень много женщин работают крановщицами. Почему?

- Скорее всего, это связано с тем, что женщины более усидчивые, нежели мужчины. Попробуй, просиди в кране целый день. У кого на это терпения хватит? К тому же на этой работе требуется большая осторожность. Если бетонную плиту на пару сантиметров мимо поставить, может очень нехорошо получиться. Мужчины же любят брать силой, рывком, у них меньше выдержанности… А мы, женщины, наоборот, потихонечку - полегонечку… Мужчины и выпить могут, а этого здесь в принципе нельзя допускать.

- Устаете сильно?- На этот вопрос Галина Николаевна отвечать не хотела. Просила, чтобы я не писала об этом. Говорит, вроде, "зачем это нужно, зачем жаловаться? В каждой профессии есть свои сложности". Но все-таки я постаралась вытянуть из Галины Николаевны ответ.

- Ну что. Сами понимаете. Серьезным грузом является осознание ответственности за безопасность людей внизу, когда малейшее неверное движение может привести к трагедии. Крюком и человека можно убить, и груз можно обронить на голову кому-нибудь. Целый день в полной концентрации провести непросто.

К тому же, строителей ведь много, а кран один. Надо и тому успеть помочь, и другому. Стремишься быстро работать, потому что все получают зарплату от выработки. Сколько сделали – столько и получили. Работа к тому же сезонная. Летом надо сделать как можно больше. Зимой мы, конечно, тоже работаем, но морозы мешают. Кстати, есть температурные ограничения в работе - от плюс 40 до минус 40 градусов. Когда жарко, не то, что лезть по лестнице - ходить тяжело, а когда холодно, перчатки к лестнице примерзают.

- А глаза устают?

- Тоже бывает. Вообще зрение у крановщика должно быть стопроцентным. Мы раз в год обязательно проходим медицинский осмотр. По правилам машинисты башенных кранов имеют право зимой через каждый час устраивать технологический перерыв, чтобы глаза отдохнули. От обилия белого цвета напряжение особенно большое. Со временем приходят болячки, связанные с постоянной нагрузкой на позвоночник. Женщины-крановщицы на пенсию уходят на 10 лет раньше.

- Какой у вас рабочий день?

- В восемь часов утра поднимаешься на кран. Перед этим, правда, решим с рабочими, какой на сегодня будет объем работы. Кому кирпич надо поднять, кому раствор, кому баллоны с газом. С 12 ч. до 13 ч. обед. Восьмичасовой рабочий день.

- А когда женщины-крановщицы в декретный отпуск уходят? Наверное, раньше, чем в других профессиях?

- Точно так же, как и все остальные. Никаких поблажек нет.

- Галина Николаевна, сколько вы уже домов построили?

- Даже не помню. Знаете, на поселке Солнечная поляна, когда я пришла на стройку, еще был пустырь. Поселок Урожайный был до улицы 50 лет СССР, а сейчас он тянется до самого Павловского тракта. 

Наша экскурсия закончилась, так как Галине Николаевне нужно было выручать строителей. Работа не стоит на месте. Возвращалась я редакцию с мыслью о том, что башенный кран можно считать тем самым символом жизни в городе.

Если они, родимые, желтыми стрелами взмывают вверх, значит город молодеет, строится, растет. Значит перед парящими в небе людьми будут открываться новые пейзажи. А у нас будет повод строить планы на новую жизнь, смело заглядывать в будущее и стремиться.

Татьяна Труфанова