Только 20 новосибирцев из 2600 написали Тотальный диктант на «отлично»

В Новосибирске подвели итоги традиционному "флэш-мобу" местной университетской культуры – Тотальному диктанту.

Как сообщили ИА "Амител" сегодня, 28 апреля, коллеги, - журналисты портала "Новосибирск, вперед! ", в проверке личной грамотности могли принять участие все желающие – в назначенный день и час заходи, бери бланк и под голос "диктатора" работай ручкой, чтобы в итоге узнать, сколько в твоем тексте орфографических и пунктуационных ошибок. Правда, многое в этом году было впервые.

Например, текст диктанта, специально написал живой классик Борис Стругацкий. Вероятно, от этого и массовость участия "подпрыгнула" - если в прошлом году свою грамотность пожелали проверить 640 человек, то в нынешнем – 2600. Причем, размышления знаменитого писателя фантаста о судьбе русского языка звучали одновременно на 16 площадках Новосибирска, тогда как раньше все происходило в стенах НГУ.
К неожиданностям нынешнего Тотального диктанта можно отнести и любопытное наблюдение, сделанное университетскими филологами. Оказалось, что участники диктанта, которые использовали "слепой" текст (там, где надо вставлять пропущенные буквы), допускали намного больше ошибок по сравнению с теми, кому пришлось все писать "вживую" (бланков хватило не всем) – таким образом, эффективность новомодных методик, которые активно внедряются в средней школе, не подтвердилась.
Но главным итогом, как всегда, стала полученная статистика грамотности новосибирцев. Согласно данным, распространенным организаторами Тотального диктанта, из 2600 человек, проверявших свою грамотность, 20 получили "отлично", 570 – "хорошо", 1000 – "удовлетворительно". Особый приз достался еще одной тысяче граждан, кому выпала редкая возможность вспомнить чувства пятиклассника, которому надо идти домой, имея в тетради по русскому языку жирную "двойку".

Тем же, кто желает и себя проверить на грамотность, предлагаем полный текст Тотального диктанта, написанный Борисом Стругацким:

В чем причина упадка русского языка и есть ли он вообще?

Никакого упадка нет, да и быть не может. Просто цензуру смягчили, а частию, слава богу, и вовсе упразднили, и то, что раньше мы слышали в пивных и подворотнях, сегодня услаждает наш слух, доносясь с эстрады и с телеэкранов. Мы склонны считать это наступлением бескультурья и упадком Языка, но ведь бескультурье, как и всякая разруха, не в книгах и не на театральных подмостках, оно в душах и в головах. А с последними, на мой взгляд, ничего существенного за последние годы не произошло. Разве что начальство наше, опять же слава богу, отвлеклось от идеологии и увлеклось более распиливанием бюджета. Вот языки и подраспустились, а Язык обогатился замечательными новшествами в широчайшем диапазоне — от "хеджирования портфеля ГКО с помощью фьючерсов" и до появления интернет-жаргона.

Разговоры об упадке вообще и Языка в частности — это, по сути, результат отсутствия ясных указаний сверху. Появятся соответствующие указания — и упадок прекратится как бы сам собой, тут же сменившись каким-нибудь "новым расцветом" и всеобщим суверенным "благорастворением воздýхов".

Литература благополучно процветает, оставшись, наконец, почти без цензуры и в сени либеральных законов, касающихся книгоиздания. Читатель избалóван до предела. Ежегодно появляется несколько десятков книг такого уровня значимости, что, появись любая из них на прилавках лет 25 назад, она тут же стала бы сенсацией года, а сегодня вызывает лишь снисходительно-одобрительное ворчание критики. Разговоры о пресловутом "кризисе литературы" не затихают, общественность требует немедленного появления новых булгаковых, чеховых, толстых, как водится забывая при этом, что любой классик — это обязательно "продукт времени", как хорошее вино и вообще как все хорошее. Не надо тянуть дерево за ветки вверх: оно от этого быстрее не вырастет. Впрочем, в разговорах о кризисе ничего плохого нет: пользы от них маловато, но и вреда ведь тоже не наблюдается.

А Язык, как и прежде, живет своею собственной жизнью, медленной и непостижимой, непрерывно меняясь и при этом всегда оставаясь самим собой. С русским языком может произойти все, что угодно: перестройка, преображение, превращение, — но только не вымирание. Он слишком велик, могуч, гибок, динамичен и непредсказуем, чтобы взять и вдруг исчезнуть. Разве что — вместе с нами.