Владимир Гуменюк - Человек, который сжег Гитлера

Сейчас Владимир Григорьевич - пенсионер. Живет в деревне под Сызранью. Мы застали его на огороде, где он копал грядки.

Советский военный городок находился в окружении немецких высотных домов, и вся территория просматривалась как на ладони. Да и обитатели военного городка не должны были знать, чем именно теплой апрельской ночью будут заниматься офицеры. Поэтому для всех окружающих троица якобы собралась на рыбалку - а что, хорошая легенда. Тем более что Гуменюк и два его приятеля чаще всего уезжали из части именно порыбачить. Забросили в багажник удочки, снасти, надувную лодку. И лопаты.

- Червей копать будем, - отшучивался старлей.

Доехали до секретного места, разбили палатку прямо на месте раскопок. Роют час, другой - никаких признаков захоронения. На этом выполнение сверхсекретного задания могло бы и прекратиться. А перед особистами замаячил призрак трибунала...

Может, в плане какая неточность? Или те, кто закапывал тела в 1946-м, ошиблись с ориентир ами? Посмотрели еще раз секретный план. И тут Гуменюка осенило: "Братцы, мы тут отсчитали 45 метров. А надо было 45 шагов. Это же в два раза меньше. Мы не там роем!"

Перенесли палатку на новое место, и вскоре лопата стукнула о дерево.

- Некоторые ящики уже были сгнившие, поэтому мы приготовили заранее новые, - вспоминает Гуменюк. - Останки давно пролежали в земле, я вообще человек брезгливый, поэтому перчаток набрал резиновых, сапоги резиновые, спецкостюм химической защиты. Я думал, что запах будет ужасный, даже противогаз взял. Но когда стали копать, ничего такого не было. Ну, вы знаете, когда копаешь в огороде, кость нашел какую-то... Так и тут. Мы все переложили в свои ящики, яму снова зарыли. Все заровняли, засыпали сухой землей, листьями для маскировки.

Согласно приказу, останки надо было вывезти за пределы военного городка, сжечь и развеять пепел по ветру. А в Германии ночной костер даже у реки - вещь совершенно необычная. Народ здесь живет дисциплинированный, костры на природе в ГДР жечь не разрешали. Как быть?

- Пришлось дожидаться утра, - рассказывает Гуменюк. - Весной там светает рано, и на рассвете выехали из города. Попетляли по городу, проверили, нет ли за нами наблюдения. Выехали к реке (по легенде-то мы рыбаки). Поставили котелок с ухой. А рядом развели еще один костер. Вот в нем и жгли Гитлера... Целую канистру бензина на него извели. Потом пепел залили водой, чтобы быстрее остыл. Собрали в обычные вещмешки и поехали в заранее определенное место. К утесу у маленькой, безымянной речушки. Подъехали, остановились, посмотрели - никого нет. 20 секунд - и готово. Это был прямо последний полет фюрера - ветер повеял, и все так символично, как в книгах пишут, по ветру разлетелось. Мешок вытряхнули, сели в машину и благополучно вернулись в гарнизон.

Так закончил свой земной путь один из величайших злодеев всех времен и народов.

По возвращении офицеры составили документ определенной формы о том, как прошло "мероприятие", подписали его и разошлись по квартирам. Их было только трое - два бывших фронтовика и он, молодой старлей. Но даже между собой они не имели права обсуждать операцию.

Гуменюк и сейчас хранит тайну места захоронения как сверхнадежный сейф. Хотя немецкие журналисты из солидного издания не раз приезжали к нему, сулили кучу евро, только бы подсказал поточнее. Даже кассету с видеозаписью окрестностей Магдебурга привезли. Бывалый чекист молчит.

- Я полагаю, что освещать этот вопрос нет целесообразности. Архивы рассекретили только наполовину. Признали факт этой операции. Но все детали рассказывать и сейчас запрещено, - признается Гуменюк. - Много фактов разных в газетах, журналах я нахожу, разных предположений: то там сожгли, то здесь сожгли, то там спустили в канализацию. Это все абсурд и неправда.

А меня все эти годы мучил больше не страх, а чувство случайного провала. Я все боялся - вдруг где-то просочится информация. Не от нас, кто-то другой проболтается. А спрашивать будут с тех трех солдат, кто тот документ подписал. Страха не было, молодой я тогда был, бесшабашный. Даже когда выпивали в компании друзей-военных, не поддавался соблазну рассказать о секретном задании. А тогда многие свои предположения высказывали, что стало с телом Гитлера. А я сидел, улыбался, никогда не участвовал в спорах и дискуссиях. Я не мог поделиться с близкими, друзьями, женой. Супруга, когда первый раз увидела сюжет по телевизору про меня, такую истерику закатила. Обиделась: как же так, я ничего не знала? Я ответил: "Ты - жена чекиста, и никаких разговоров по этому поводу не может быть".