Артур Парфенчиков: «Минимальный штраф за нарушение ПДД должен быть 500 рублей»

Артур Парфенчиков рассказал "Известиям", как его службе помогают священники, какие банки быстро замораживают счета, каких собак забирают приставы — и что все россияне, чьи долги меньше 5 тыс. рублей, могут получить туристическую амнистию.

Наказание должно угнетать, считают в ФССП

— Сейчас минимальный штраф за нарушение правил дорожного движения — 100 рублей, это очень маленький штраф. Вы будете ставить вопрос о повышении штрафа, каким, по-вашему, он должен быть?

— Минимум 500 рублей. А за превышение скорости и того больше. Ведь административное наказание — это карательная мера, неблагоприятные последствия для нарушителя. Значит, оно должно быть реальным. А 100 рублей вызывают вопрос — насколько такой штраф несет функцию наказания? Ведь при нынешнем уровне развития телекоммуникаций многим гражданам даже никуда ходить не нужно, чтобы его оплатить.

В Москве, кстати, из ГИБДД до судебных приставов сегодня доходят далеко не все документы по неоплаченным штрафам. Но к концу этого полугодия, я думаю, мы совместными усилиями наведем порядок. Хотя одновременно возрастет и нагрузка на Службу — например, в Управлении по Санкт-Петербургу, где документооборот с ГИБДД уже отлажен, количество поступающих документов по штрафам выросло в пять раз. Кстати, каждый четвертый исполнительный документ в службе — это штраф ГИБДД.

— Какие еще штрафы, по вашему мнению, маловаты?

— Я считаю, что за неисполнение требований судебного пристава штраф тоже должен быть больше — например, если человек должен снести самострой, а он не сносит. Сейчас этот штраф составляет 5 тыс. рублей, а должен быть до 50 тыс. рублей.

— Депутаты Госдумы предлагают за мелкие нарушения ПДД предоставлять 50-процентную скидку с суммы штрафа тем водителям, кто готов уплатить штраф в течение 10 дней после получения квитанции. А вот за повторное нарушение наказывать строже — вплоть до ареста на срок до 15 суток. Вы с такими предложениями согласны?

— Мы эту тему поднимали еще несколько лет назад. И мне кажется, что никаких юридических проблем с сокращением размера штрафа как раз нет — можно указать в решении, что если штраф уплачен в течение какого-то определенного периода, то его сумма снижается. Проблема в другом — определение времени, с которого должен вестись отсчет. В Европе сейчас тоже большинство штрафов выносится дистанционно. Но во Франции, например, считается, что если вам направлено почтовое уведомление о штрафе, то отсчет начинается через 15 дней. То же самое в Финляндии — там человек через семь дней считается уведомленным: после этого срока он в принципе не может прийти в суд и сказать, что не получал уведомления.

— Но все знают, как в России работает почта.

— Я согласен. Боюсь, что для нас очень трудно будет найти точку, с которой надо исчислять время дисконта штрафа. Может быть, мы придем к этому, когда каждому водителю при выдаче прав будет присваиваться электронный адрес, по которому будут отправляться такие уведомления. Я считаю, что государство должно сделать исполнение законов комфортным, чтобы соблюдать их было удобно. Не нужно говорить, что, дескать, ты нарушил, так мы тебе не только штраф выпишем, но ты еще семь кругов ада пройдешь, чтобы его заплатить. Нет, мы должны сказать: вот тебе штраф и вот тебе условия, чтобы его оплатить — плати хоть с мобильного телефона.

— Можно ли уже сейчас погасить долг на границе перед вылетом в другую страну и тут же снять запрет на вылет?

— Пока, к сожалению, нельзя. Но у меня встречный вопрос. А что, человеку лень хотя бы за неделю до выезда зайти в интернет и убедиться, что он "чистый"? Установить терминал для оплаты на границе, конечно, можно. Но в нем нет никакого смысла. Постановление о запрете на выезд всё равно же немедленно после оплаты не отменится. Его должен отменить пристав, после того как убедится, что оплата произведена. А она тоже не проходит в одну секунду. Та же банковская проводка занимает время — могут пройти сутки.

— Но в результате люди с копеечными долгами оказываются невыездными. Какое-то решение проблемы можно же предложить?

— Мы выступаем за то, чтобы установить разрешительный порог для тех, кто не может выехать за границу, — я думаю, он должен быть на уровне 5 тыс. рублей. Если долг человека меньше 5 тыс. рублей, то нет смысла применять ограничение на выезд. Не стоит из пушки стрелять по воробьям.

Приставы проверяют, есть ли у тещи водительские права

— В конце 2012-го вы предложили предоставить ФССП полномочия, которые позволяли бы арестовывать имущество третьих лиц, если они приобрели его у должников. Чтобы получить разрешение на арест имущества, суды должны будут признавать сделку по его продаже недействительной. Предполагается, что так приставы смогут взяться за тех должников, которые переписывают свое имущество на родственников и знакомых, чтобы не возвращать долги. Что сейчас с этой инициативой?

— Тут несколько другая проблема. Приставы сегодня обладают инструментарием, который позволяет определить признаки мнимости сделки, но в суд может обратиться только сам взыскатель. В прошлом году таких случаев, когда по нашим документам взыскатели обжаловали подобные сделки, было более 300. Но насколько это правильно — заставлять взыскателя по выигранному делу еще раз идти в суд? Поэтому мы предлагаем предоставить приставам право самим обратиться в суд за признанием сделки мнимой (мнимость — одно из оснований недействительности сделок, ст. 170 ГК РФ. — "Известия").

— А по каким признакам вы определяете, что должник действительно переписал свое имущество на третьих лиц, чтобы избежать его ареста за долги?

— Это расследование: есть объяснения должников, есть сведения о том, что человек пользуется вещью, получает с нее доход. Например, если машина в какой-то момент перерегистрирована на тещу и при этом выясняется, что теща парализована и водительских прав у нее нет. Вот суд и оценивает эту ситуацию — почему вы эту тещу раньше не замечали, а спустя пять дней после того, как стали должником, вдруг переписали на нее автомобиль, при этом сами продолжаете на нем ездить, покупать бензин, страховку, обслуживать. Получается, что в суде взыскатель вынужден доказывать, что все это — признаки мнимости сделки, а должник доказывает, что теща ему чуть ли не вторая мама, пусть на старости лет почувствует себя автовладелицей, хоть и формально.

— И если ваши предложения по наделению приставов данными полномочиями будут приняты, количество выигранных дел в суде увеличится?

— Увеличится, конечно, особенно на первом этапе. Может быть, будет 1–2 тыс. дел в год. Но массовой такая практика никогда не станет.

— А есть ли какие-то превентивные меры, чтобы должник в принципе не мог скрыть имущество?

— Самая эффективная мера — как можно быстрее получать в суде определение о принятии обеспечительных мер. Это задача взыскателя. Когда он идет в суд, когда начинается тяжба, он тут же должен предъявить соответствующее требование.

Госбанки быстро замораживают счета

— С 2012 года приставы получили право замораживать счета должников в банках, посредством электронного доступа. Как часто вы прибегаете к этой практике?

— Такой статистики не ведется, но, конечно, для приставов это удобно. Ранее были случаи, когда банки, получив "бумажное" уведомление от пристава, связывались с клиентом и говорили, что им пристав интересуется, и буквально за считаные дни деньги со счета уходили. Теперь такие случаи исключены.

— И много ли банков, с которыми вы уже работаете по новой схеме?

— Полностью на федеральном электронном документообороте со службой банк ВТБ, банк "Санкт-Петербург", поэтапно переходим на электронное взаимодействие со Сбербанком, и уже с 15 банками заключены соглашения.

— То есть таких банков в пределах 20. А всего у нас около тысячи банков, и ни для кого не секрет, что довольно много из них занимаются обналичкой и вряд ли пойдут на сделку с государством.

— У нас публичная форма соглашения. Банки, которые хотят с нами работать, сами к нам обращаются, но заставить мы, конечно, никого не можем. Я думаю, уважающие себя банки заинтересованы в том, чтобы с нами сотрудничать. Они ведь и сами нередко выступают как взыскатели — по кредитам, например. А остальные банки, о которых вы говорите, я думаю, рано или поздно вообще выйдут из игры.

Золотые джакузи забирают, старых собак — нет

— Насколько часто и от кого преимущественно поступают жалобы на работу приставов?

— В 2012 году в центральный аппарат и территориальные органы поступило 400 тыс. обращений граждан и представителей организаций, что на 4% больше, чем в 2011-м. Жалуются в основном на неисполнение или ненадлежащее исполнение судебных решений о взыскании денежных средств (60,2%), алиментов (16,4%), жилищным спорам (2,6%), трудовым спорам (1,9%). И, к сожалению, количество жалоб не уменьшается.

— А как определить, на что можно обратить взыскание, а на что нет? Скажем, телевизор вы можете забрать, а любимого кота у старушки?

— Смотря какой кот. Если породистый — то да, можем. Как правило, мы обращаем взыскание на животных, если должники — это заводчики. У нас были случаи, когда мы реализовывали породистых собак, дорогих рыбок. Бывало, экзотические цветы продавали. В конце концов, это же имущество. Но таких случаев немного. Как правило, если на имущество такого рода обращается взыскание, всё заканчивается оплатой долга. Вообще я инструктирую подчиненных, что надо всегда смотреть по ситуации: одно дело, когда речь идет о щенке, который живет в семье неделю. А другое — когда это десятилетняя собака, ее нельзя изымать. Если вы приходите к пенсионерам и у них собачка, которая не то что член семьи, а в принципе удерживает их на этом свете, нельзя с этим не считаться.

— На какие еще предметы вы не можете наложить взыскание?

— Минимальный перечень прописан в статье 446 ГПК: нельзя арестовывать единственное жилое помещение, вещи индивидуального пользования, профессиональные инструменты, еду, у инвалидов — их автомобили и т.д. Но спорных моментов в этом вопросе возникает много. Судебные органы при толковании различных категорий имущества исходят из положений и других федеральных законов.

В частности, при понимании жилого помещения — из положений Гражданского и Жилищного кодексов, закона о прожиточном минимуме и т.д. Так, в 2012 году Конституционный суд определил, что можно обращать взыскание на единственное жилое помещение при условии сохранения для лиц необходимого уровня существования. Также я помню исполнительное производство, когда решался вопрос, является ли джакузи, отделанное золотом, предметом необходимости или это всё же предмет роскоши. Пришли к выводу, что всё же это предмет роскоши.

Священники помогают взыскивать алименты

— Зачем ФССП привлекает священников к своей работе?

— Да, действительно, у нас со всеми основными конфессиями подписаны протоколы о намерениях, мы сотрудничаем. И с другими общественными организациями работаем: на Кавказе очень эффективны советы старейшин, здесь — землячества. Они с должниками проводят работу, помогают с трудоустройством.

— Ведете статистику работы священников?

— В 2011 году мы проводили мониторинг. И насчитали по стране 1,5 тыс. исполнительных производств, оконченных только благодаря священнослужителям (это были в основном алименты). Обычно как бывает: собирает пристав у себя в кабинете человек 15 злостных алиментщиков, батюшка или муфтий приходят, разговаривают с ними. Я сам однажды видел такую встречу: кто-то сидит, плачет, женщины особенно. А один встал и убежал. Мы сначала не поняли, что с ним. А он через полчаса вернулся с деньгами.

— А есть прогресс по неуплаченным алиментам?

— Да, есть. В 2011 году у нас на остатке было 1,076 млн исполнительных производств по алиментам, а в 2012 — уже 1,046 млн. Кроме того, за последние годы можно отметить снижение числа поступающих в службу исполнительных документов данной категории и количества возбуждаемых исполнительных производств. С 2008 по 2012 год количество возбуждаемых ежегодно исполнительных производств по алиментам сократилось примерно на 34% (в 2008 — 1,2 млн, в 2012 году — 787 тыс.).

— Приходилось ли приставам взыскивать что-то с самих священников?

— Это единичные случаи, но приходилось обращаться и к вышестоящему духовенству с просьбой как-то повлиять, чтобы заплатили долги. Были еще случаи, когда люди пытались всё бросить и постричься в монахи, но долги, насколько я знаю, препятствуют постригу. Я знаю, что должникам нельзя совершать хадж (паломничество в Мекку у мусульман. — "Известия").

Кавказские проблемы приставов

— В декабре 2012 года Генпрокуратура внесла вашей службе представление в связи с тем, что у приставов Северо-Кавказского федерального округа на исполнении находится 297 тыс. дел, которые они не могут завершить уже более трех месяцев. Также сотрудники ФССП должны были взыскать по разным решениям властей 86,1 млрд рублей, однако фактически взыскали только 11,6 млрд рублей. Какие требования предъявили вам прокуроры?

— На самом деле Северный Кавказ у нас в числе лучших регионов. Главный показатель — это фактическое исполнение требований исполнительных документов (в процентах от общего количества всех исполнительных документов). Регион показал в прошлом году почти 59% фактического исполнения, что на 9% выше прогнозного показателя, установленного проектом госпрограммы "Юстиция" — это и есть оконченные исполнительные производства на сумму в 17,8 млрд рублей. По всей России этот показатель в среднем составляет 44%. К тому же значительная часть производств на общую сумму в 86 млрд рублей, которые должны были взыскать, еще пока находится в работе — она просто перешла с прошлого года на этот. И только часть исполнительных производств была окончена актом о невозможности взыскания. В том числе по фирмам-однодневкам, которые накопили миллиардные долги и попали под банкротство. Вот таких очень много, и взыскивать с них сложно.

— О чем еще вы отчитаетесь перед Генпрокуратурой?

— Есть вещи, которые у нас вызвали возражения, — это, в частности, вопросы по сносам в Дагестане (в УФССП России по Дагестану с 2008 года не исполнены 135 исполнительных документов о сносе самостроя. — "Известия"). Мы действительно в отдельных случаях откладывали исполнение — пока не завершатся все судебные процедуры, в частности процедура кассации. И еще в Дагестане мы зафиксировали большое количество фактов отзыва исполнительных документов — каждый третий исполнительный лист был отозван взыскателем, в том числе муниципальными органами. На совещании с представителями Генпрокуратуры мы договорились, что они проверят причины такого большого количества отзывов.