Бывший алтайский чиновник Андрей Юрин считает, что запасы российских драгоценностей не придется тратить на бюджетные расходы

Российский запас драгоценных металлов и камней в ближайшие годы не будут тратить на бюджетные расходы, считает руководитель Гохрана, бывший чиновник и главный "экономист" Алтайского края Андрей Юрин.

Об этом он заявил в интервью "РГ". И рассказал еще о ценах на золото в ближайшие годы, дав совет, стоит ли вкладывать в него сбережения. А также дал прогноз, как будет развиваться ситуация на ювелирном рынке, появятся ли у нас мастера таланта Фаберже. С помощью Андрея Юрина нам удалось заглянуть в "алмазные закрома" Родины.

Андрей Владимирович, в какую сумму сейчас можно оценить сокровищницу Гохрана?

Андрей Юрин: Если говорить о художественной коллекции ювелирных изделий, то не меньше триллиона рублей. А вместе со слитками золота и природными алмазами - и того больше.

И все эти богатства просто лежат в "сундуках"? Или имеют какое-то практическое применение?

Андрей Юрин: Ответ на этот вопрос четко сформулирован в законодательстве: в случае необходимости государство реализует золотой запас и направляет вырученные деньги на нужды бюджета.

Но в последние годы государственный фонд в основном пополняется. Сегодня у государства нет необходимости реализовывать золотой запас. Накоплены достаточные резервы, которые позволяют даже при сокращении доходов нашего бюджета пройти какие-то периоды без использования драгоценных металлов.

То есть это своего рода "заначка"?

Андрей Юрин: Конечно. Государство должно иметь резервы в разной форме, в том числе в форме драгоценных металлов и камней. И в периоды, когда федеральный бюджет будет испытывать такую потребность, запасы реализуются. Но есть и другая сторона вопроса.

Во время мирового экономического кризиса в 2009 году правительство приняло решение о поддержке компании "АЛРОСА", приобретя в состав государственного резерва серьезный объем алмазов.

Я могу сказать совершенно точно: если бы не эта поддержка, то компанию в 2009-2010 годы, когда резко снизилось мировое потребление ее продукции, ждали бы очень тяжелые времена.

Так что здесь функция, с одной стороны, накопления ресурсов, с другой - возможность государства поддерживать бизнес, экономику в трудных ситуациях.

Сейчас формируется бюджет на ближайшие три года. Продавать драгоценности придется, чтобы его поддержать?

Андрей Юрин: Я не думаю, что для его исполнения будут использовать золотой запас. Бюджет сформирован с достаточным запасом собственных резервов.

Кроме того, вы знаете, есть специальные фонды, которые тоже служат страховкой от различных ситуаций. А драгоценные металлы и камни продаются в самом крайнем случае. Думаю, этого не произойдет.

А цены на драгметаллы и камни устойчивы? Не скачут ли они, как цена на нефть?

Андрей Юрин: Цены на золото стабильно растут. Понятно, что колебания происходят. Но если посмотреть период в десять лет, то окажется, что золото подорожало почти в 5 раз - с 353 долларов за унцию до 1600 долларов. Сейчас есть минимальное снижение, но на уровне обычных корректировок рынка. Цены на остальные металлы менее устойчивые.

А обычным потребителям выгодно вкладывать в золото ?

Андрей Юрин: Все зависит, для каких целей делается накопление. Если человек хочет в итоге что-то приобрести, то выгоднее всего копить в той валюте, в которой будет совершаться покупка. Но часть средств можно хранить на обезличенных металлических счетах в банках.

Как вы думаете, в 2015 году цены на драгметаллы будут расти?

Андрей Юрин: Думаю, что небольшой рост будет наблюдаться в ближайшие годы.

Скажите, золото перестало быть главным символом богатства государства?

Андрей Юрин: Сегодня национальные богатства ценятся в самой разной форме - продовольствие, минералы, энергия. Чем шире диверсификация, тем лучше. Но центральные банки всего мира продолжают наращивать золотой запас, покупать золото. В пятерке лидеров по золотым запасам - США, Китай, Россия.

Россия входит в десятку стран и по добыче золота - 250 тонн добывается в России почти из трех тысяч тонн мировой добычи. Что касается алмазов, их в России добывается треть от мирового объема - примерно 38 миллионов карат из 120 миллионов карат. Продажа их приносит бюджету приличный доход, хотя, конечно, их доля в ВВП не очень высока: не сопоставима с газом и нефтью. Хотя сейчас происходит наращивание объемов добычи.

Если золото - главный металл, то алмаз - главный камень? Или есть камни, которые "наступают ему на пятки" по ценности?

Андрей Юрин: Конечно, алмаз - главный камень. В мире растет потребление алмазов самых разных размеров и характеристик: и крупных, и мелких. Мелкие покупаются населением для ювелирных изделиий. Крупные часто используются состоятельными людьми как средство сохранения денег, накопления. Что касается других камней, спектр их характеристик сложен. Изумруд - дорогой камень, сапфир. Природный жемчуг добывается практически поштучно и по цене он может быть дороже алмаза.

Против России введены санкции. А если их расширят и распространят на наши алмазы? Скажут: не будем больше их покупать.

Андрей Юрин: Сейчас происходит обратная ситуация. Алмазы реализуются на мировых биржах западных стран. Уход с этих бирж наших камней нашим партнерам не выгоден.

Мы одни из основных производителей. И если мы уйдем с западного рынка, пострадают прежде всего местные фирмы: они лишатся работы. Кроме того, надо иметь в виду, что большой спрос на алмазы существует со стороны расширяющегося рынка быстроразвивающихся восточных экономик. Арабские Эмираты, Индия - крупные покупатели алмазов и производители бриллиантов. И, если мы уйдем с западного рынка, они с удовольствием примут массу наших алмазов в производство. Так что Россия вряд ли понесет ущерб.

Природные драгоценные камни применяются только в ювелирной промышленности?

Андрей Юрин: Когда наука и технологии были не столь развиты, то алмаз широко использовался в промышленности как сверхпрочный материал. Но ученые создали синтетические алмазы, и они используются в промышленности. А в ювелирных изделиях ценятся природные алмазы.

На международном конгрессе ювелиров, который проходил весной в Москве, активно обсуждалась тема разграничения обращения синтетических и природных алмазов. Человек имеет право купить синтетический камень, но он должен знать, что он - именно синтетический, потому что цена на синтетику и на природный камень разнится в сотни раз. И ювелирное сообщество сейчас ставит вопрос о четком разграничении обращения синтетических и природных алмазов. Рост объема потребления бриллиантов в год - 3-4 процента.

Драгоценные металлы тоже используются в основном в ювелирной промышленности за исключением, пожалуй, палладия. Он используется в автомобильной промышленности, и спрос на него растет.

Эксперты говорят, что в России драгоценные камни не лицензируются, и на ювелирном рынке встречаются подделки ценой в несколько сотен тысяч рублей. Как с этим бороться?

Андрей Юрин: Добросовестный производитель всегда стремится подтвердить качество своего изделия. Он дорожит репутацией. Известная марка, фирма не будет обманывать покупателя.

В мировом ювелирном сообществе считают, что характеристика камня должна прикладываться к изделию. А надзорные органы должны следить за добросовестным обращением ювелирных изделий. Часть изготовителей уже прикладывают подобные сертификаты.

Если вы подозреваете, что вас обманули, можно отдать изделие на экспертизу в пробирный надзор, в геммологическую лабораторию - они есть во всех крупных городах, или нам: специалисты определят природу камня. Цена экспертизы - от тысячи рублей, в зависимости от цены изделия.

Кроме того, Госдума приняла в первом чтении законопроект о внесении изменений в закон об обращении драгоценных камней и металлов. Сейчас он готовится ко второму. Он ужесточает контроль над обращением драгоценных камней и металлов, в том числе в розничной торговле. После его принятия появятся основания для проверок розничных магазинов, в том числе - по жалобам покупателей, если они сомневаются в качестве камней или в достоверности информации о них. Проверять и проводить экспертизу будет пробирный надзор. Нарушителям будет грозить наказание.

В Гохране открылась прекрасная выставка ювелирного дома Сазиковых. Планируются ли другие выставки?

Андрей Юрин: С одной стороны, Гохран - это государственное хранилище ценностей, они представлены в разной форме, в том числе в виде художественных изделий. У нас есть подразделение, которое занимается их научной аттестацией.

Неправильно ограничивать доступ специалистов к таким изделиям, поэтому было принято решение, что Гохран будет проводить тематические экспозиции изделий, которые являются национальным достоянием. Показывать их будем прежде всего специалистам, ювелирам, студентам и преподавателям художественных училищ. Выставку дома Сазиковых и его современников можно посетить, написав заявку в нашу организацию, и мы проведем экскурсию. По завершении этой экспозиции в следующем году откроется новая, ее тема - пока секрет.

Есть ли в России сейчас ювелиры уровня Сазикова, Фаберже?

Андрей Юрин: На Руси основными заказчиками предметов ювелирного искусства были состоятельные семьи. Наряду с ними граждане среднего достатка считали хорошим тоном иметь изделия из серебра и сплавов драгоценных металлов. И ювелирное искусство развивалось.

В ХХ веке после революции спрос на изделия ювелиров практически прекратился. Тот же Фаберже закончил жизнь достаточно печально, он был вынужден эмигрировать в Париж и там умер, а его фабрика прекратила деятельность. В советское время в стране занимались развитием промышленности, экономики, науки, но не ювелирным делом. Все свелось к изготовлению серийных изделий, обручальных колец.

В 1980 годах было принято решение, что советские ювелиры должны показать, на что они способны. И тогда шесть лучших ювелиров страны были приглашены на работу в Гохран, им предоставили все необходимые материалы, и они по своим рисункам, по рисункам изделий, которые были утрачены или проданы за рубеж на заре советской власти, создали новые произведения. Если вы будете на выставке Алмазного фонда, увидите экспозицию их работ. Это то, что является вершиной ювелирного советского искусства.

Сегодня ситуация поменялась, есть возможность раскрывать творческий потенциал ювелиров. Гохран возобновил практику проведения конкурсов ювелирного искусства. Он прошел в этом году, и через два года повторится. Гран-при получил один из лучших ювелиров России Ильгиз Фазулзянов.

Гохран закупает работы современных ювелиров?

Андрей Юрин: Нет. Хотя, наверное, было бы правильно покупать выдающиеся изделия. Но это есть в наших планах. Важно продумать процедуру отбора, признанную ювелирным сообществом. В 2015 году, мы планируем заняться этим вопросом.

Ювелиры заявляют, что могли бы участвовать в международных выставках и выглядеть на них достойно. Но это дорого. Может ли государство им помочь?

Андрей Юрин: Нашим ювелирам сейчас нужно объединиться, им нужна хорошая работающая профессиональная общественная организация. И мы удовлетворены, что ею становится Гильдия ювелиров России. Она превращается в площадку для обсуждения профессиональных вопросов, консолидирует ювелирное сообщество, и когда процесс становления будет завершен, мы сможем достойно показать миру российских мастеров. Помощь государства - следующий этап. Мы готовы сотрудничать с профессиональной организацией.

Как вы поймете, что гильдия состоялась?

Андрей Юрин: По объему реализации продукции, который осуществляют члены гильдии и не входящие в нее организации. Сейчас соотношение 50 на 50. А мы считаем, что гильдия должна объединить больше половины производителей. И когда это произойдет, мы будем готовы обсуждать с ней возможные формы поддержки ювелирного дела. Я думаю, на ее становление понадобится еще примерно год.

Каков объем российского ювелирного рынка?

Андрей Юрин: Он постоянно растет. Сейчас мы оцениваем его оборот в 183 миллиарда рублей в год. Но до половины объема рынка - это импорт, причем не всегда высококачественный. Но, я надеюсь, что после принятия законопроекта, по мере введения контрольных процедур, качественных изделий станет больше.

Не получится ли, что с уменьшением доли импорта подорожают ювелирные изделия?

Андрей Юрин: Ни в коем случае.

А на экспорт наша продукция не идет?

Андрей Юрин: Идет. Но, к сожалению, объем экспорта ниже, чем импорта. Когда Россия открыла границы в 1990 годах, она оказалась неконкурентоспособной. Что такое советский ювелирный завод? Это большое предприятие с серьезными издержками, а значит - неконкурентоспособное. И импорт вошел в Россию.

Почему сегодня большинство ювелирных производств в России средние и мелкие? Потому что там издержки меньше. Часто это семейные предприятия. Теперь российскому производителю еще только предстоит вновь завоевывать рынки.

А в чем проблема?

Андрей Юрин: Наши изделия дороже, потому что издержки выше. По мере того, как будут расти профессионализм ювелиров и снижаться издержки, они начнут выходить на мировой рынок.

Россия долго развивалась в неконкурентной среде, не интегрируясь в мировое сообщество. А мир глобализован. Страна, которая производит наиболее дешевый продукт, завоевывает потребителя во всем мире. Так что рецепт один - делать дешевле и красивее. Первое важнее для массового потребителя, второе - для любителей эксклюзивных вещей.

Завозят ли эксклюзивные украшения в Россию? Насколько велика конкуренция между нашими и иностранными производителями в этом сегменте?

Андрей Юрин: К сожалению, сегодня дорогостоящие изделия богатые россияне покупают не у российских производителей. И золото у нас хорошее. И алмазы. Но есть такое понятие, как бренд, который может составлять до 40 процентов в цене. Что такое бренд? Это подтверждение качества, имени, добросовестности. И покупатель платит за имя. Будем выращивать российские бренды. Пока их нет.

Что для этого нужно и как много времени на это потребуется?

Андрей Юрин: Хотя бы пять лет. Надо ставить достижимые цели. Участие наших ювелиров в международных выставках будет способствовать продвижению их продукции на мировой рынок. И государственную политику нужно осуществлять по многим направлениям. Поддерживать художественное начало, проводить выставки, конкурсы, ярмарки внутри страны и за рубежом. Выход на мировой рынок - это очень сложный процесс, который требует консолидации усилий ювелирного сообщества и поддержки государства.

Что хранит Гохран?

Андрей Юрин: Весь ассортимент драгоценных металлов и драгоценных камней, которые представлены в мире.

Гохрану 295 лет. Он был создан указом Петра Первого в 1719 году. И занималось тем, что хранило царские регалии, драгоценности императорского двора. Сейчас оно, по сути, делает то же самое. Все, что хранится в стенах фонда - собственность Российской Федерации. Золото как универсальный драгоценный металл, платина и металлы платиновой группы - палладий, родий, рутений, осмий. Алмазы, которые добываются в России, бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры... Они содержатся в разном виде - и в виде слитков, готовых к рыночному обращению, самородков, в виде художественных изделий.

Выставка Алмазный фонд в Кремле - часть госфонда. На ней представлены высокохудожественные ювелирные изделия, изготавливаемые российскими мастерами на протяжении нескольких веков. Многие из них принадлежали императорской семье. Но коллекция Алмазного фонда - это только вершина айсберга.

Конечно, не все, что добывается в стране, становится собственностью государства, это и собственность тех, кто добывает. Но государство имеет законное право приобрести, скажем, уникальные самородки или алмазы. И государство им пользуется.

А если добытчик нашел уникальный самородок и подумал: зачем я буду рассказывать про это государству? Лучше я его подороже продам за границу?

Андрей Юрин: Обращение драгоценных камней и металлов регулируется законодательством. Если это уникальный самородок, а таким он признается специальной экспертной комиссией, он должен быть продан государству. Либо государство может от него отказаться. Правила установлены. И есть люди, которые следят, чтобы эти правила не нарушались.

У государства есть план закупок?

Андрей Юрин: Есть закон о федеральном бюджете, в котором устанавливается объем средств на закупку. В последние годы на это закладываются примерно 10 миллиардов рублей в год.